Миллиард секунд

То есть год без сигарет, алкоголя и прочей дряни прошел зря? Я зря, что ли, ел одну траву, запивая все травяным чаем, и ходил в качалку три раза в неделю – тоже зря? Ладно, качалка присутствовала в моей жизни еще до наступления ада – во имя здоровья, но все остальное…

– А что достаточно?

– Для этого анализы нужно сдавать, а ты ни в какую не хочешь идти!

– Со мной все нормально! – цежу я сквозь зубы. – Сама знаешь, я сильно занят.

– Вот поэтому я и хочу разойтись.

Осознание происходящего приходит не сразу.

Может, алкоголь виноват, может, шок, может, еще какая-то хрень в голове поселилась. Не знаю, если честно. Но сейчас я готов пойти вместе с ней в клинику, пройти дурацкие процедуры, которые вызывают дикую боль, и лишний раз убедиться, что со мной все в порядке.

– Ян, давай все обсудим нормально. Не руби на корню.

– Как с тобой все «нормально» обсудить? Ты все время закрываешься от меня, ночуешь в своей мастерской. Каждый раз! Вспомни! Каждый раз, когда я хочу поговорить о детях, ты уходишь.

Я устала.

Яна смотрит на меня, как на заклятого врага, ее грудь в вырезе элегантного черного платья то высоко поднимается, то опускается, ноздри раздуваются. Но злится Яна недолго. Отдышавшись, снова опускает глаза. Маленькая капелька падает на тарелку с остатками салата.

– Прости…

Вот и писклявость в голосе появилась. Довел девчонку. Это если со стороны посмотреть. Но на деле складывается ощущение, что довела как раз она. До края. Туда, где больше нет мира. Сплошной белый холст без конца.

– Я оплачу счет и… – лепечет она.

– Иди. Сам разберусь.

Впервые в жизни она не перечит. Тихо стаскивает с колен тканевую салфетку, тихо поднимается и легкой походкой, за которой я так любил временами наблюдать, выходит из ресторана. А потом и из моей жизни. Пытаюсь запомнить и ее шикарную фигуру в форме песочных часов, и идеально уложенные в аккуратный пучок волосы, и легкую улыбку, которой она одаривала окружающих.

Теперь я не вхожу в число счастливчиков, наблюдающих за переливом белоснежного жемчуга между алыми губами…

Как любящий мужчина я должен остановить ее, взять за руку и впиться в ее губы.

Посмотреть в глаза цвета насыщенной зелени и тихо умолять дать второй шанс, услаждая ласковым шепотом ее слух. Но ничего из этого я не делаю. Мы не в кино, в конце концов. Яна не станет слушать, как бы убедительно я сейчас ни говорил. Что бы ни обещал.

На самом деле ситуация странная. Точнее, не так – дебильная.