Сказки народов мира

Из этого числа первые двенадцать, кто посмотрел на червя, упали в обморок от одного его вида, и их пришлось отнести домой. Следующие двенадцать не упали в обморок, но побежали домой и заперлись в крепких крепостях; а последние двенадцать остались в королевском дворце с упавшим сердцем и такими ослабевшими руками от страха, что у них не осталось даже силы, чтобы нанести удар.

Так что не оставалось ничего другого, как отдать принцессу в жертву червю, так как одна жертва, даже если это принцесса, лучше уничтожения всей страны.

Тогда по всему королевству разразилась великая скорбь и стенания, ибо принцесса Гемловели была так добра и нежна, что ее любили все, как благородные люди, так и простые. Только Золяшка слушал все это безучастно. Он ничего не сказал, но сидел у огня и думал, думал, думал, и о своих мыслях он никому не рассказывал.

Был назначен день, когда принцессу должны были принести в жертву Главному червю, а накануне вечером во дворце был большой пир, но это был печальный пир.

Мало было съедено и еще меньше было сказано. Король сидел спиной к свету и кусал пальцы, и никто не осмеливался заговорить с ним.

В более бедных домах царили большой переполох, суета и раздача пальто и платьев, так как многие планировали отправиться на берег моря, чтобы увидеть принцессу, предложенную в жертву червю, хотя это было бы ужасное зрелище. Отец и братья Золяшки собирались пойти с остальными, но его мать и сестра заплакали и сказали, что ни за что на свете не будут на это смотреть.

У отца Золяшки был конь по кличке Футгонг, и смотреть там было особенно не на что. Несмотря на это, фермер дорожил лошадью, и не часто он позволял кому-либо пользоваться ей, кроме как себе. Когда фермер садился на коня, он мог заставить его лететь, как ветер, ничуть не медленнее, и при этом не избивая его. Когда фермер хотел, чтобы конь остановился, Футгонг стоял так неподвижно, как будто он примерз к земле; никто не мог заставить его сдвинуться с места.

Но если на нем ехал кто-то другой, кроме фермера, то это было совсем другое дело. Футгонг бежал трусцой, и даже побои не заставили бы его двигаться быстрее, а если кто-то хотел, чтобы он остановился, то сделать это было так же трудно, как заставить коня бежать. Золяшка был уверен, что в этом есть какая-то тайна, что у его отца был способ заставить коня слушаться, о котором никто не знал, но что это был за способ, он не мог узнать.