Вкус вечной ночи

Единственное, что могли сделать грешники, дабы спастись от плетей – это уйти с головой в адское варево, но лишь единицы из грешников были способны выдерживать это мучение.

Некоторых насаживали на кол, иных, уже насаженных, поджаривали в огне. Были и такие счастливцы, что, закованные в цепи, сидели в сковородах, и повсюду стоял удушающий смрад обгоревшего мяса, а крики грешников сопровождались противным шипением подгорающей на углях и источающей жир человеческой плоти.

Иные несчастные торчали прямо из земли, зарытые в нее по грудь или по пояс, а иные были закопаны по самую голову, и их тоже не обходили вниманием трудолюбиво корпящие над грешниками мучители-черти. Они кололи людей вилами, колотили палками, били копытами, а то и попросту испражнялись на них или со смехом мочились.

В раскаленных докрасна небесах, кое-где покрытых свинцовыми черными тучами, с истошным карканьем кружились гарпии. То были мерзкие мохнатые создания с перекошенными от ярости человеческими лицами, своими чертами напоминающими лица ведьм из страшных сказок.

Их немытые косматые волосы развевались на ветру словно змеи, а острые когти, похожие на когти жадных до падали грифов, то и дело терзали и без того сходящих с ума от боли грешников.

Истязаемые кричали на всех возможных языках и наречиях, взывали к святым о помощи, проклинали небеса и Создателя, а то и родителей, что произвели их на свет. Все вместе ужасающее плато было похоже на ревущее в ужасающем шторме первобытное грозное море, готовое поглотить как песчинку любого, кто в нем окажется.

Сие было настолько ужасно в своей непостижимой жестокости, что у всякого, кто увидел бы подобную картину, могли помутиться рассудок и начаться мандраж с прострацией. Впервые в жизни Настя искренне пожалела, что не родилась на свет глухой. Что угодно – лишь бы не слышать эти внушающие ужас рев и жуткий гул.

– Добро пожаловать в ад, молодая леди! – произнес один из чертей и неторопливо почесал свою покрытую жесткой шерстью хвостатую задницу. – Погрешили вы достаточно, много лет уж живя на земле, ну а теперь, не обессудьте уж, и мы над вами погрешим!

Настя закричала, вскочила на ноги и попыталась бежать, когда неожиданно поняла вдруг сразу две вещи. Во-первых, ее тело потеряло столь присущие всем вампирам проворство и легкость, а во-вторых, на ней почему-то совершенно не было ровным счетом никакой одежды.