Медовый месяц

А сколько ещё сердец и душ оно роднило по всему свету?

Девочка присела на диван напротив Скайта. Мальчик сразу отпил немного кофе из своей чашки. Леи улыбнулась. С первой минуты их знакомства Скайт всегда находил повод принести радость на её лицо.

– Я никогда не рассказывал тебе об одном сквере, который зовут Уголком Птенцов? – начал Скайт. – Там собирается много детей, а все высокие деревья увиты гнёздами. С утра до ночи в них щебечут птенцы. Родители приносят им еду от людей снизу, а потом учат самих птенцов спускаться за ней.

Больше всего их любят дети. Самые ловкие забираются в кроны и кормят птиц с рук. А деревья там ух какие высокие! С них виден весь город.

– Мы обязаны побывать там! Представь: сидеть на скамьях под раскидистыми кронами и любоваться жизнью вокруг. Станем как неторопливые старики наблюдать за юнцами и вспоминать себя в их годы. Ведь в их душах ещё больше резвости, чем в детях, но они не отваживаются показывать её и весь день проводят на скамейке, глядя на свободных птиц.

Они ведь тоже покорно ждут удобного случая раскинуть свои крылья и взлететь…

– Лорелеи, – прошептал Скайт, – прошу, что ни случись, не забывай меня. Я впервые в жизни нашёл дом в людском сердце, и мне страшно потерять тебя, страшно быть рядом и вдруг причинить боль. Всё в тебе кажется таким родным, и я всякий вечер словно с собственной душой разминаюсь. Я оставляю тебе книжки, только чтобы ты помнила меня, и каждый день я надеюсь, что ты появишься снова. Я испытываю столько новых чувств и не знаю, куда податься.

Мне так хорошо с тобой и становится страшно хоть шаг сделать без тебя. Знай, что даже если я далеко, моя душа всегда рядом. Я никогда не оставлю тебя. Пожалуйста, не забывай меня, потому что для меня нет ничего тебя святее.

Леи молчала. С каждым днём она чувствовала всё жарче разгоравшееся в груди тепло, которое принёс туда Скайт. Оно придавало ей силы. Лорелеи была уверена, что это тепло поможет ей справиться со всем. Она проходила по многим местам и находила его всюду: в тихих переулках и скрипучих вывесках магазинов антиквариата, откуда веяло душой, чайных магазинчиках и запертых до лучших времён погребов.

Люди собирали это тепло, клали его на бумагу, выдували в ноты, смешивали с краской и рассказывали о нём другим. Весь мир Леи стал ярче и чудеснее с ним. Однако вместе с тем она больше всего на свете боялась упустить это тепло. Ей казалось, что без него её сердцу больше не жить.