S-T-I-K-S. «А» – значит атомиты!

Пол устилала шершавая керамическая плитка цвета детской неожиданности. Ну да, работягам и так пойдёт. Внутри помещения никто не урчал, так что если исключить тот факт, что резвый упырь продолжал долбиться в дверь, то кругом царила мрачная гробовая тишина.

Болело всё, кроме ногтей и волос. Больше всего хотелось лечь и притвориться мёртвым прямо тут, на грязной светло-коричневой керамической плитке, но здравый смысл толкал меня осмотреть предприятие и, если обнаружу другие двери, закрыть и их, чтобы спящего меня не попробовал на вкус зомби, беснующийся снаружи.

Непохоже, что у него хватит ума обойти и поискать другие входы в здание, но рисковать не стоит. К тому же упорства и выносливости у мертвяка хоть отбавляй – тварь раз за разом бросалась на тяжёлую металлическую дверь, не жалея ни себя, ни собственных сил и не желая (или попросту не умея) отступать.

Сюрприз ждал меня буквально сразу после входа в цех. Пересидеть сколько-нибудь серьёзную осаду тут не получится, впрочем, как и скоротать в убежище солнечный день.

Огромный цех, предназначенный для химчистки вещей, был буквально весь пронизан противопоказанными мне солнечными лучами, стреляющими в просторное помещение сквозь высокие окна.

Или всё же получится? Я заметил собранные жалюзи и первое, что сделал, – опустил их. На одном из окон систему заело, но это уже не играло для меня решающей роли, ведь освещённым остался лишь небольшой участок цеха.

Пройдя дальше, я выдохнул свободно. Парадная дверь закрыта. Снаружи опущены рольставни, закрывающие стеклянную входную группу.

Не Форт-Нокс, но я почувствовал, что после этих манипуляций стало не в пример безопаснее. Кроме клиентской зоны, кабинетов с казёнными табличками, бухгалтерии и администрации, нашлись склад с химией, комната, заваленная грязной одеждой, каморка механика, видимо, чинившего стиральные машины, и бытовка рабочих. Вот бытовка-то и предоставила мне всё необходимое. А что мне надо было? Немного. Выпить полтора литра воды из кулера и упасть на продавленный диван. Сон был похож на потерю сознания, словно свет выключили.

02. Проблеск

Уютный шорох тёплого июньского ветра, дышавшего летним зноем, не мог пробраться в салон автомобиля. Кондиционированный воздух, охлаждённый до комфортного двадцати одного градуса, был приятен, но, увы, стерилен, безжизнен, как была мертва и надежда на то, что родители Арка примут его невесту. Не сказать, что это доставляло моральные страдания, но от равновесия Аркадий также был далёк.