Опасное увлечение

Он не мог сдержать блеснувший в его глазах дерзкий вызов.

– Вы не слышали тех гадостей, которые они говорили о моей матери.

– Они говорили правду? – спросил Пин.

– Нет.

– Тогда почему это тебя задевает? – пожал плечами шифу.

Задевало по многим причинам, но сформулировать их Кристофер не мог, а потому промолчал и залился краской.

Взгляд черных глаз Пина смягчился, а в их уголках появились морщинки, словно он вот-вот улыбнется.

– Ты уже очень любишь воду, но твои эмоции слишком глубоки. Слишком сильны.

Как в океане. Ты должен научиться обуздывать такие чувства, как гнев, ненависть, страх… – и невиданным дотоле дружеским жестом Пин положил на плечо Кристофера руку. – Любовь.

– Что? – выдохнул Кристофер.

– Перенаправить их в другое русло, как крестьянин реку для орошения полей. Превратить их в терпение, логику, безжалостность и силу. Только тогда из твоих рук сокрушающей силой бурного паводка потечет смерть.

Учитель Пин отвернулся от него, принял стойку, твердо упершись ногами в камни мостовой, и раскрытой ладонью ударил в стену Ньюгейтской тюрьмы.

От удара раскрошился кирпич, а по стене пошли трещины.

Кристофер раззявил рот, и дождь полился в него.

– Как вы это сделали?

Пин подмигнул.

– Я покажу тебе завтра. Если ты бьешь не в цель, а сквозь нее, то сила передается дальше и цель рассыпается.

– Вы можете показать мне сейчас? – с надеждой спросил Кристофер.

Пин покачал головой.

– Твоя мать захочет, чтобы ты вернулся в камеру.

Скоро ужин.

– Как вы…

Часы пробили поздний час, и Кристофер резко повернул голову к сторожевой башне. Казалось, даже в такие бессолнечные дни загадочный старик всегда знал, сколько времени. Обернувшись к мастеру Пину, Кристофер увидел, что стоит во дворе один.

Дрожа больше от возбуждения, чем от холода, Кристофер сквозь дождь пробрался под ржавой решеткой в коридор, прозванный ньюгейтскими заключенными Тропой Мертвеца. И прежде чем постучаться в железную дверь между мужским и женским отделением, он, заглянув в ходы тюремных катакомб, поприветствовал нескольких знакомых.

– А это кто тут еще? – прогремел из-за прутьев решетки над головой голос с сильным шотландским акцентом, и перед его глазами появилось круглое лицо юного Юэна Мактавиша. – Ну, малыш, тебе просто повезло, что ты вернулся до смены караула. Обнаружь тебя Тредуэлл по ту сторону двери, ты куковал бы всю чертову ночь во дворе.

Кристофер в этих стенах родился.