Кикимора Агнешка

Ты что, нечисть, из рыбы самогонку варить удумал? Или из живых человеков?! Да я тебя, ёжкин блин!…

– Не кипячись, – Марек растаял в воздухе, уйдя от моего могучего удара и появился на безопасном расстоянии, – то не людовы головы и не рыбные хвосты. Так прозывают первак, сивуху, плохое вино. После него голова болит.

– А что ж с вина голове не болеть? – не понял я, – На то оно и вино. На другой день похмеляешься, не работаешь. Святое дело! И поучительно: с первака и вправду не то что пить, жить не хочется. Не принимаешь на грудь седмицу, и дела в справу идут.

А будь вино вкусным? Тогда, глядишь, и бабы себе для веселья наливать станут.

– Всё одно, железо надо шукач[14 - Искать, польск.].

– Железо дорого, цены не сложишь.

– Рыцежа поймать, розебрач[15 - Раздеть, польск.], дюжо железа будет.

– Нет у нас рыцарей, не водятся. А у богатырей кольчуги дырявые, шелом, поручи, да поножи, котёл не склепаешь. Да и как богатыря то словишь? Он ведь драться начнёт.

Больше к этому разговору не возвращались, покуда Марек не пропал дней на пять, а появился взлохмаченный, да взволнованный:

– Вышукал рыцежа! Да не единого, дюжо рыцежей! Пан литовский Казимеж пану татарскому Ахмату подарки везёт, союз заключить хочет против Руси.

Мне один наш поведал, из кабацких подпечников. Дюжо там железа едет.

– Союз против Руси-матушки?! Не дозволим супостатам! Но как же мы казимировских рыцарей одолеем? – опешил я. – Там все – псы натасканные.

– Человек выше мощи, страха своего боится. На тигриса смело идёт, а от тени мыши утекаец.

А уж выстрашач мы, кикиморы, умеем. Рожу жуткую изображу, звизгну, крикну, варкну, сами с коней спадают. А ты палкой по гловке стукнешь.

Вот ты говоришь: разбой. А я бы сказал: воинская вылазка. А что бы случилось, ежели те подарки от Казимира к Ахмату попали? Неизвестно чем бы стояние на Калке завершилось до сих пор бы мзду Орд платили. Посему, мы с Мареком чистые патриоты и есть. Герои Руси. А добра там было и вправду богато. Еле на двух лошадях довезли, да ещё на одной – доспехи рыцарские для котла кикиморского.

Лошадушек я цыганам загнал, да попытался задорого, чтобы подозрениев не было. Всё равно обдурили, черти: серебро по краям обрезанное подсунули.

Тут, как раз Агнешка, дочка марекова заявилась. «Каникулы», – говорит. Что за слово такое, каникулы, я сперворядь не понял, потом только докумекал, что это отдых такой посередь учёбы. Девчушка вообще как-то не так после ягиного обучения говорить стала.