Аномальная зона

Начало образования будущих аномалий, по расчетам Лентье, приходилось на семидесятые годы двадцатого века. В конце своей статьи математик даже рекомендовал потомкам это проверить и предложил несколько ироничных рекомендаций по правилам техники безопасности в таких зонах.

Несмотря на быстро оборвавшуюся карьеру, имя Шарля Лентье не кануло в безвестность. Некоторые его работы по теории вероятности получили высокую оценку, правда, только в узком кругу специалистов. Поле "Пичугина" тоже иногда упоминалась как оригинальный пример построения математической модели.

Именно в форме математической шутки детище русского мыслителя вернулось обратно на его родину.

Вводная часть "лекции" закончилась вместе с первым бокалом пива. Следующий заказ Хрустов хотел сделать сам, но Семигорцев настоял на том, что сегодня он угощает. Пока он общался с девушкой за стойкой, Хрустов наугад раскрыл книгу. В глаза сразу бросилась диаграмма из стрелочек и кружочков, украшенная причудливыми фигурками в стиле страшных фантазий Босха и Гойя.

Надписи в кружочках тоже давали пищу для воображения: "блуждающий ландшафт", "гипертрофированный социум", "мифологизация реальности", "спиральное искривление объема ноосферы".

Оторвавшись от страницы, Хрустов обнаружил, что бородач из-за соседнего столика стоит у него за спиной и тоже внимательно разглядывает книгу. Уличенный в любопытстве мужчина смущенно закашлялся и, сворачивая на ходу газету, быстро двинулся к выходу. В это время подошел Семигорцев. На его подносе, по соседству с кружкой пива скромно пристроилась маленькая чашка черного кофе.

-С некоторых пор больше одного бокала организм не принимает,– сообщил он с виноватой улыбкой – А по молодости я пиво очень уважал. В студенческие годы под воблу две-три кружки только так пролетали. А после стипендии обычно раков брали.

Прищурившись, он, наверное, представил веселый солнечный луч над краешком белоснежной пивной пены, дымящийся развал горячих раков и молодых загорелых парней в кепках и футболках.

А разговор, от вкусовых пристрастий, плавно перетек к прежней теме. Теперь он уже касался эпохи близкой и не понаслышке знакомой.

…Конец семидесятых. Замкнутый благополучный мирок академгородка. Некий прообраз счастливого будущего. Где-то далеко в большом мире, выстраиваются очереди за дефицитом, как гигантские удавы ползут к Москве "колбасные" электрички. В торговых ПТУ и в "зоне" на первой отсидке набирает жизненный опыт будущая неофициальная элита страны.