Глинтвейн

Одно из последних сообщений в «Аутлуке» за день было от помощницы его начальника Галактиона Альфредовича, которая веерной рассылкой сообщала о приближающемся новогоднем корпоративе. Текст был примерно следующего содержания:

«Дорогие коллеги! 22 декабря (четверг) планируем отметить приближение Нового года в кафе „Пинчи“, которое на Старобилетном переулке, д.17. Заметьте, мероприятие будет не вместо, а после работы. Веселье обойдется в 3 тыс. рублей с человека. Чтобы еды и напитков на всех хватило, нужно понимать, сколько всего будет человек. Поэтому просьба до 20 декабря определиться со своим участием и, если да, – сдать мне деньги».

Возникла дилемма: идти и напиваться на радость холеным руководителям за свои же деньги или набраться мужества и отвергнуть заманчивое предложение.

Первым делом Тим позвонил коллеге, статус которого был близок к тому, чтобы называть его другом: раньше они ходили по пятницам пропустить пару стаканов пива, но недавно он закодировался и уже вторую неделю сидел перед экраном монитора с видом стерилизованного белого кота со слегка грязноватой шерстью.

– Привет, Семён.

– Привет… – вздохнул в трубку Семён.

– Пойдешь на корпоратив? – осторожно и кратко поинтересовался Тим.

– Хз, не знаю даже, чего там делать, наверное, нет, но, скорее всего, это будет, как обычно, добровольно-принудительный порядок, запинают нас начальники, и придется тащиться туда, изображать безудержное веселье, – Семён тягуче разжевал слова, чувствовалось, как ему тяжело.

– Вот и я тоже не хочу, конечно, – согласился Тим, – пожалуй, и правда видно будет, как отреагируют приближенные, а так-то, конечно, нечего там и делать…

– Ну, давай, – Семён положил трубку.

Обзвонив еще нескольких ныне здравствующих товарищей, с которыми он когда-либо пил пиво после работы, стало понятно, что можно было и не обзванивать. Все они ожидаемо в личной беседе выражали нежелание идти, но ход размышлений сводился к тому, что все сдадут деньги в жертву безжалостному богу карьерного роста и веселиться будут как в последний день своей жизни.

Тогда еще и не знал никто, что для многих этот день действительно станет последним.

2

На следующий день, когда сонный Тимофей заходил в монолитное здание своей работы, он ощутил еле уловимые изменения, которые словно электрические импульсы пронизывали воздух и слегка его ионизировали. Зайдя в помещение и присмотревшись, он понял, что ему встречается на пути чуть больше женщин, чем обычно.