Авторитет из детдома

Попова осмотрелась, не заметила наблюдателей, прятавшихся за дровяным сараем, и села за старую парту, стоявшую под яблоней. Когда опускалась на сиденье, то подбросила, чтобы не помялся, подол. Явственно мелькнули белые трусики. Принялась читать, чуть склонив голову, то и дело облизывала кончиком языка губы.

– Ты хотел бы ее поцеловать? – спросил Колька.

– Она мне даже приснилась вчера ночью, голая. Вот так вот и зашла в класс – без ничего. И за парту села. Никто этого почему-то не замечает, даже она сама, только я все-все у нее вижу, – щурился на Варьку Пашка.

 – И тут меня к доске вызывают, а у меня в штанах… ну, ты сам понимаешь.

– А мне она почему-то никогда не снится. Хотя, как засыпаю, я о ней по-всякому мечтаю, – шептал Колька. – И долго мы с тобой около нее ходить будем, молчать, как рыбы об лед? Надо решиться. Случай-то сейчас удачный.

– Предлагаешь подойти вдвоем и спросить, с кем она ходить хочет?

Колька усмехнулся.

– Вдвоем не пойдем. Мужчины в таких делах между собой сами должны решать.

– Не драться же нам с тобой.

– А я и не предлагаю поединок. Пусть случай решит, кто первым к ней подкатиться сможет. И никаких обид, – Колька вытащил из кармана двухкопеечную монету. – Решка – я первым иду. Орел – ты.

– Идет.

Копоть подбросил монету в воздух, словил ее на тыльную сторону руки и тут же прихлопнул ладонью. Несколько секунд подростки смотрели друг другу в глаза. Затем Колька поднял ладонь.

– Орел, – выдохнул он, забирая у приятеля сотлевшую почти до самого фильтра сигарету.

 – Не упусти свой шанс, Пашка. Если не поцелуешь ее прямо сейчас, вторая попытка уже за мной. – Ни пуха ни пера тебе, дружбан.

– К черту.

Пашка Анкудов поплевал на ладони, пригладил волосы, глубоко вздохнул и нерешительно зашагал к Варе. Девчонка, конечно же, краем глаза заметила приближение ухажера, но виду не подала, так же усердно читала.

– Здравствуй, Варя, – почему-то очень официально проговорил Пашка. – Читаешь?

– Привет, – не отрываясь от страницы, ответила Попова.

 – Зачем спрашиваешь, если и так видишь? – засмеялась она.

Ее смех серебряными колокольчиками полетел под яблонями.

– А что читаешь? – с мужской непонятливостью продолжал интересоваться Пашка.

– Французские сказки, – Варя показала обложку книги, при этом из страниц выскользнул и спланировал на траву засушенный цветок. – Ой!

Анкудов тут же присел, чтобы его поднять, в пальцах хрупкие лепестки тут же треснули, рассыпались.