Черный трафик

Не могла, дура, предупредить! С такими припадками – и в дорогу! И друг ее не предупредил! Мать-перемать!

Он вскочил на подножку и протянул было руку к сумочке, как вдруг почувствовал укол в заднюю часть бедра. Не успев испугаться и даже понять, что это может означать, Алексей мгновенно ослабел и попытался уцепиться руками за дверку или за сиденье, но нога соскользнула с подножки, и он больно ударился коленом. Сквозь шум в ушах он услышал, что рядом вроде остановилась машина. Потом чьи-то руки схватили его за бока и затолкали в «Газель».

Ну вот, теперь он сам припадочный!

Какой-то человек сел на его место за руль и завел мотор. Мужские руки держали Алексея за плечи, чтобы он не упал, не ткнулся головой в приборную панель, а машина свернула с шоссе на грунтовую дорогу и поехала вдоль лесополосы. Потом кусок поля, опушка леса. Тревога, затем ясное понимание происходящего стали заполнять сознание. А с ним постепенно возвращались и силы…

Если бы Антона Копаева спросили, горд ли он полученным орденом, повышением в звании, он бы посмотрел на этого человека с удивлением.

Вот и теперь, когда непосредственный руководитель Антона, начальник Управления собственной безопасности ГУВД по Екатеринбургу и Свердловской области полковник Быков сообщил, что Антон представлен к ордену, молодой лейтенант удивленно посмотрел на него.

– Ты окончательно забыл, что служишь не себе лично и не из чувства мести, – строго напомнил Быков. – Ты служишь людям, своему городу. Это твоя работа, Антон. А за хорошо выполненную работу у нас принято поощрять…

Алексей Алексеевич Быков еще много чего говорил.

И о звании старшего лейтенанта полиции, и об ордене Мужества. Мудрый Быков все понял правильно, он ни на миг не ослаблял внимания к своего молодому сотруднику, не забывая, как встретился с ним в отдаленном районе, где свершилась месть, где Антон выполнил свою клятву и настиг убийцу своей матери.

Это было больше года назад. Много воды утекло с тех пор, как Антон согласился перейти в Управление собственной безопасности и продолжить борьбу с преступниками в погонах.

Только уже не из чувства мести, а из чувства гражданского долга. И не сомневался мудрый Быков, что не скоро утихнет у Антона внутри боль, что каждое новое дело будет для него делом личным.

Услышав о повышении и награде, Антон в первый момент подумал, что для него награды за службу как кощунство. Потом попытался убедить себя, что это хорошо, что мама, если бы была сейчас жива, гордилась бы им.