Дверь открывается в обе стороны

Дверь открывается в обе стороны

Алексей Игнатов

Если работягу застрелили в запертой изнутри квартире, да еще пуля пролетела куда больше, чем размер самой квартиры, то тянет сказать: “Тут не обошлось без призраков”. Но всякий знает, что нет никаких призраков. Есть только дверь! И она всегда открывается в обе стороны.

Алексей Игнатов

Дверь открывается в обе стороны

Чем скучнее жизнь, тем сильнее хочется верить в чудеса, тем интереснее кажутся рассказы про заброшенные дома и склепы, полные привидений. Поставьте стакан пива пьянице в баре у вокзала, и он расскажет вам много таких историй, и каждая будет заканчиваться словами: «Тут уж как пить не обошлось без призраков!».

Спросите его о странных убийствах, и он расскажет еще одну байку, и уверит вас, что все дело в призраках. Если какого-то складского работягу застрелили в квартире, дверь которой заперта изнутри на засов, а убившая его пуля пролетела куда большее расстоянием, чем размер самой квартиры, то самое время сказать: «Тут не обошлось без призраков!». Но каждый знает, что призраков не существует. Все дело в двери! Каждая дверь открывается в обе стороны, и никому не стоит забывать об этом.

***

Джофарай Бурхан не интересовался историями о привидениях. Его мысли занимали вещи простые и практичные – деньги, выпивка, злость на весь мир. Особенно на тех, кто коверкал его имя! Происхождение имени и сам он не мог объяснить, а своих родителей никогда не встречал, так что спросить, о чем они думали, выбирая имечко, он тоже не мог.

В сиротском приюте, очень давно, юный Джофарай всегда бил первым, без колебаний и не думал о последствиях. Тогда любой, кто называл его Джефрай или Джофай рисковал получить синяк под глазом. Но взрослая жизнь сложнее устроена, и когда драка кончается арестом, а то и потерей очередной работы, приходится учиться сдерживать свои инстинкты, так что его босс, Рафаэль Эдмон Лясен Маркеза, свой синяк так и не получил. Маркеза называл его Джофраем, Джефом или Джофаром, словно нарочно издевался над странным именем, но пока он платил зарплату владельцу имени, тот предпочитал ошибку не исправлять.

После пары рюмок, когда в нем просыпался оратор, говорящий в пустой квартире с самим собой и с предметами мебели, Джофарай мог высказать все, что накипело на душе, и даже вслух обозвать Маркезу уродом! Но только в одиночестве, в своей квартире размером со спичечный коробок, где его услышать его могли разве что бутылка и стул.