Стальной Лес

Может, последние экспедиции не нашли нужного места, откуда же нам знать?

– Вы что, капитан, изволили читать этот бред, Герингайера? Друг мой, я не доводил вас ранее до сведения, что мой предок – врач ещё во втором поколении, лечил этого глупца от тяжёлой наркотической зависимости? Конечно, будучи под эффектом морфия, я уверен, был способен на большую чушь. Бросьте эту глупую затею, оставьте её юродивым, а сами будьте выше этого. Я понимаю, что вам тяжело осознать неизбежность вашей гибели, но у всего должен быть предел.

Вы должны просто принять этот факт и прожить остаток вашей жизни достойно, и не гоняться за туманом.

– И что же, вы желаете утверждать, что цельных пять экспедиций биологов и географов, извините за грубость, делили дозу с Герингайером? Они же принесли документацию и даже образец древесины тех деревьев. Образец, к слову, хранится в коллекции Географо-Биологической Академии. Здесь, в Сагаре, сходите как-нибудь на досуге, посмотрите на этот фрагмент. Или там всем посетителям при входе морфий вкалывают?

Господин Ферье покраснел от возмущения и от собственного бессилия перед стальными аргументами своего друга.

Спустя полминуты напряжённого молчания он всё же нарушил тишину.

– Стального Леса точно нет. Теперь нет. Загравен сейчас является пригородом Сагара, там не может быть никакого леса. Плотная городская застройка, дороги, бульвары, заводы. Его там быть не может.

– Но он не мог бесследно исчезнуть. Я найду его. Вы только скажите мне то, зачем я изначально пришёл. Жизнь в таком лесу поможет мне?

Профессор хотел было продолжить спор, заявив что ни к чему теория, если это невозможно на практике, но тут он осмелился заглянуть Николаю в глаза.

Всегда немного красноватое лицо доктора вмиг побледнело. Он увидел его таким, каким помнит его в момент знакомства: рискованный, безбашенный и ни секунды не сомневающийся в своих решениях авантюрист. Такого Николая Багровского очень давно все забыли, но вот он стоит перед доктором Ферье и глядит ему прямо в душу. При таком раскладе, как и годы назад, сопротивление и конфронтация бесполезна. Либо согласиться с его словами и намерениями, либо согласиться, но после полутора часового спора, в ходе которого можно серьёзно вымотаться.

– Поможет, – просипел он, чувствуя, как по скуле скатывается капля холодного липкого пота, – а теперь идите, мне пора ужинать.

– Это то, что я хотел услышать, профессор. Доброго аппетита, – усмехнулся Николай, развернулся и, закрыв за собой дверь, ушёл.