неVR

В эти моменты я подозреваю, что переборщил-таки с растительной пищей и сейчас кишки завяжутся в такой узел, что развязать его сможет только патологоанатом, но через пару тяжёлых вдохов и приступов рези меня отпускает, а живот сдувается и снова начинает подвывать, жалуясь на пустоту внутри. Терплю, сколько возможно, а потом опять срываю, что под руку попадётся, и жую, жую, жую.

Ватные ноги заплетаются, приходится заставлять себя сделать каждый следующий шаг, то и дело из-под толстого слоя хвои выныривают бугристые корни и норовят уронить меня наземь.

Иногда у них получается, и тогда я валюсь на обманчиво мягкое одеяло иголок, прячущее под собой раскрытые шишки, корявые палки и даже обглоданные кости. Уговорить себя встать после такого очень сложно, но каждый раз у меня получается. Как ни странно.

Ещё сложнее, чем приказывать ногам идти – приказывать мозгам не думать. Куда, зачем… Иногда я срываюсь, бечёвка, который я перетянул свои мысли и чувства, лопается, они лезут наружу, и тогда становится по-настоящему плохо.

Жалость к себе придавливает к земле, безысходность выбивает дух, скулящий вой прорывается сквозь скрежещущие зубы, слёзы заливают глаза. Не хочется ничего, кроме прекращения этой такой простой на первый взгляд пытки – очень долгой прогулки по лесу.

Конечно, я справляюсь и иду дальше. В никуда…

Кусты, через которые я продираюсь последнее время (минуты или часы, сказать сложно), неожиданно бросились врассыпную, правая нога не нашла опоры, провалилась и потянула за собой всё тело.

Сообразить я ничего не успел, но руки и не ждали приказов – сами по себе ухватились за не успевшие убраться подальше ветки кустов, проехались по ним, сдирая листву и срывая шипы, оплачивая вандализм лохмотьями кожи и глубокими царапинами. Я удержался и завис над чёрным провалом.

Но сразу понял, что это не спасение, а отсрочка. Ещё один камень, скорее всего, последний, на чашу безнадёги. Падение неизбежно, а спасти меня может только чудо. А чудес не бывает.

В паре метров подо мной яма, заполненная густой на вид чёрной жижей, приправленной сломанными ветками, листьями и прочим лесным мусором.

По её поверхности пробегает еле заметная рябь, местами она вспухает, будто кто-то изнутри пытается выбраться наверх, местами проваливается.

А ещё яма растёт: с краёв постоянно сыпется земля, в жиже исчезают трава, ветки, шишки и даже кусты целиком. Как-то незаметно она увеличилась в несколько раз и уже проглотила приличный кусок леса.