Багряноборцы. Книга первая

Долго, как неприкаянные бродить мы по лесу, пока не облюбовали поляну эту. Поэтому останемся здесь мы, а вы ступать можете, нападать не будем.

– Отчего же вы дождь не вызовете, наполнить болота ваши? – спросила воительница.

– Пробовали, не выходит. – хриплым каркающим голосом сказала большегорбая, – Словно кто-то затворил Хляби небесные, колдовство сильное, не разбить его.

– Вы знаете кто мог наложить чары эти? – насторожившись, поинтересовался богатырь

– Догадываемся. Чары сие наложить мог только.

...

Едва длинноносая собралась ответить на вопрос, как лес за ее спиной ожил и громадная косматая лапа, показавшаяся из-за дерева, раздавила страшилищу. Ее сестры взвыли от злости, их короткие волосы запылали красным. Горбы на спинах разорвались, выпуская наружу перепончатые крылья. Пальцы их удлинились, став острыми, как пики. Жутко вереща, две оставшиеся в живых шишиги,[2 - Шишига – в славянской мифологии существует несколько описаний этих существ.

У меня это, невысокие, горбатое женщины, живущее в болотах и камышах. Они выходят по ночам на берег и набрасываться на всякого зазевавшегося путника или животное. В случаи опасности могут летать и имеют острые пальцы. Любят комплименты и подношения. С ними всегда можно договориться, если правильно обратиться.] накинулись на убийцу своей родственницы. Они постарались вцепиться своими острыми перстами в покрытую густым зеленым мехом ногу чудовища, однако, великан отмахнулся от них, словно от назойливых мошек, размазав мелкую нечисть о деревья. Легко расправившись с шишигами, огромное чудище переключило свое внимание на людей.

– Ольга, рази его. Пока я Петю освобожу! – крикнул богатырь, кувырком уходя от взмаха косматых лап.

Без лишних слов Ольга, неуловимо быстрым движением достала из колчана сразу три стрелы и на одном ударе сердца запустила все три в чудище. Приговаривая при этом:

– Стрелы булатные, стрелы Перуна, разите ворога, как Солнце разит Тьму.

Угодившие точно в цель, стрелы, заставили отшатнуться громадину, собравшуюся напрыгнуть своей единственной ногой на воина. И пока чудище приходило в себя, богатырь успел добраться до Пети, вынуть из сапога нож и одним движением срезать с друга путы.

– Прячься за Ольгу. – повелел воин, освобожденному пленнику, обнажая саблю. – Эх, зря я щит не взял. – посетовал он, двинувшись на врага.