Спаситель

Они не общались между собой и находились в разных концах очереди, готовой ворваться в кинозал и насладиться каскадом событий и спецэффектов. Объединяло их лишь то, что все четверо были арабы. Даже опытный глаз не смог бы распознать в них компанию. Каждый из них выглядел абсолютно нормально, модная одежда и прическа, блеск предвкушения в глазах. Пожалуй, единственное сходство было в однообразии стиля одежды – на манер 80-х годов XX века: цветные кроссовки, узкие джинсы и мешковатые белые кофты; впрочем, большинство в очереди выглядели так же.

И вот началось! Двери распахнулись – и людская масса, будто морская волна, устремилась занимать места. Все расселись, надели 3D-очки и, с нетерпением просмотрев рекламу будущих премьер, замерли в едином порыве. Как только на экране зазвучала знакомая музыка, и появился всем известный логотип кинокомпании, зал затих, и только редкий нахал позволял себе хрустеть попкорном, вызывая молчаливое негодование соседей. Молодой француз со своей подругой увидел, как сидящий рядом араб надел наушники.

– Посмотри, – кивнул он в его сторону, обращаясь к девушке, – этот идиот решил послушать свой саундтрек.

– Да, каких только чудиков не увидишь, – откликнулась она, презрительно ухмыляясь. Молодая особа вальяжно растянулась в удобном кресле, обитом синим бархатом, подчеркивая своей неприличной позой пренебрежение к окружающим.

В дверь аппаратной, где скрывается таинство кино, уверенно постучали, как к себе домой.

– Наверное, начальство, – подумал техник и, нехотя поднявшись, направился открывать.

Как только он повернул ручку, дверь резко распахнулась, больно ударив в лоб ошарашенного техника; в комнату ворвались двое: крепкий коренастый чернокожий со свирепым выражением лица и щуплый араб. Оба были лет двадцати пяти, хорошо одетые, в строгих костюмах из шерсти синего цвета с отливом. Чернокожий, не теряя времени, ударил техника в шею электрошокером. Мощный разряд вышиб сознание из несчастного, и беспомощное тело с грохотом рухнуло на пол, словно мешок с костями.

Нападавший тут же взобрался на лежащего без чувств бедолагу и принялся его душить. Убийца знал свое дело, и скоро все было кончено. С чувством выполненного долга он поднялся с бездыханного тела и, осмотревшись, замер на середине комнаты, напоминая часового на посту.

Араб, сопровождавший убийцу, действовал не менее решительно и хладнокровно.