Розовый завод

Симпатичную площадку размером тридцать на пять метров ограничивали с одной стороны крепкие, чугунные, в готических листочках поручни, с другой – восемь "кают". Деревянные двери, искусно отделанные неведомыми, но, сразу понятно, опытными плотниками лаково блестели восемью цветами. «Каждый охотник желает знать, где сидит фазан». Именно в таком порядке слева направо они располагались: Красная, Оранжевая, Желтая, Зеленая, Голубая, Синяя и Фиолетовая. Из гармонического ряда выбивалась левая дверь, чёрная, как космическая дыра в скоплении Феникса, что несколько разрушало образ традиционной радуги.

Я подошёл к фиолетовой, постучался и, услышав раздражённое:

– Кто это ещё там?!

Вошёл.

В кабинете обнаружились два менеджера.

Один за большим, буквой «Т», столом, второй за крохотным столиком у входа.

– Я по поводу звонка. Меня пригласил на работу Феофан Альбертович Кукушкин. Поднимать российский автопром.

Квадратный человечек за большим столом пристально посмотрел на худого высокого с длинными усами брюнета и сказал:

– Феофан Альбертович, вы у нас уже, как бы, на работу приглашаете?

– Ну… Юрий Кириллович… Звонок… Помните? Директор!

Квадратный уставился на меня растерянно.

– Горохов?

– Да, – улыбнулся я. – Лудислав Святозарович.

– Что же вы сразу не сказали! Конечно же, помню. Скажите, а вы случайно нашему, скажем прямо, министру, не родственник, в некоторой степени?

Я не понял, какой министр и пожал плечами.

– Понимаю! Конфиденциальность! Поддерживаю, в определённом, так сказать, смысле.

– Я хотел бы работать!

– Это успеете. Скажите, как вы относитесь к… гомофобам?

Странный вопрос! Ко всяким гомо у меня отношение конкретное! И я ответил:

– Не люблю!

– В каком смысле?

– Все эти западные веяния нам, российским людям, чужды! Я бы всех этих гомофобов!..

– Прекрасно, прекрасно. К гомофобам – отрицательно, – он что-то черкнул в бумагах.

– Да, вот, пожалуйста.

– Пока Феофан Альбертович всё оформит, в рамках компетенций… Возьми бумаги, Феофан… Ага, давайте чаю или кофейку?

– Кофе вредно. По телевизору объясняли. Для сердца опасно.

– Согласен. Тогда чаю?

– Да.

– Отлично.

Пока вода в сером чайнике набирала градус кипения, Феофан Альбертович всё оформил и вернул мне документы.

– С завтрашнего дня, – сказал он, – выходите на работу в магазин.