Служу Советскому Союзу 2

– И в чем же цель операции, если мне придется так много узнать? Что мы будем делать?

– Ликвидировать Гитлера… – просто ответил Зинчуков.

Я едва успел поймать отпавшую челюсть и ошалело уставился на майора:

– Ч-чего?

– Чего-чего… Казнить Гитлера будем, Борька, – хмыкнул Зинчуков в ответ.

Глава 2

Казнить Гитлера…

Я-то уже успел подумать, что видел всё в этой жизни. Что меня, как прожженного солдафона уже ничем не проймешь, но нет. Как оказалось, бывает и на старуху проруха.

Я действительно охренел!

Всю свою прошлую жизнь, вплоть до смерти в начале двадцать первого века от взрыва гранаты, я был уверен, что Гитлер по-самурайски наложил на себя руки. Его труп и труп его жены сожгли и закопали в трех метрах от входа в бункер под имперской канцелярией. Этого монстра опознали и потом долго мытарили, то закапывая, то раскапывая тело.

Ведь помнил о том, как всё произошло… Даже помню статью из газеты о том, как всё было в те последние апрельские дни, когда Красная Армия уже почти окружила Берлин:

"Начальник его охраны бригадефюрер СС Ханс Раттенхубер рассказывал, что, когда раздался выстрел, он первым зашел в комнату.

Мертвый Гитлер с залитым кровью лицом сидел, откинувшись, на диване. Рядом с ним – мертвая Ева Браун. Она приняла яд. Возле ее кресла лежала желтая металлическая ампула из-под цианистого калия. Ампула была похожа на пустой футляр от губной помады.

Адъютант Гитлера Отто Гюнше сказал личному шоферу фюрера Эриху Кемпке, что хозяин мертв, и попросил достать двести литров бензина.

– Как это произошло? – поразился Кемпка. – Он же был совершенно здоров.

Гюнше, сжав правую руку в кулак, указательным пальцем ткнул себя в рот, показывая, что Гитлер застрелился.

– А где Ева? – продолжал расспрашивать Кемпка. – Она тоже застрелилась?

– Отравилась.

Слуга Гитлера Хайнц Линге и эсэсовский врач Людвиг Штумпфеггер вынесли наверх тело Гитлера, завернутое в темное одеяло.

Еву Браун вынес начальник партийной канцелярии Мартин Борман. Обитателей бункера позвали наверх – участвовать в траурной церемонии. Но тут открыла огонь артиллерия Красной Армии. Все побежали назад, в бункер.

– Это твоя идея – сжечь тела? – спросил Кемпка.

– Приказ фюрера, – ответил Гюнше.

Через полчаса, расскажет позднее один из эсэсовцев, опознать Гитлера уже было невозможно. Они жгли трупы почти пять с половиной часов.