Города под парусами. Рифы Времени

Позже, ближе познакомившись с госпожой Марисель, Зум-Зум был вновь удивлен, узнав, что она отдает предпочтение многим из тех исполнителей, которые нравились и ему.

– Вижу, у нас новичок! – Изящно изогнув руку, Зум-Зум указал на невысокого, коренастого мужчину лет тридцати в лиловой полотняной рубашке, заправленной в синие штаны до колен. – Будьте любезны, представьтесь.

– Карл Пронт, ветеринар. – Мужчина провел руками по штанам, будто пытаясь разгладить на них складки. – Я обещал своей девушке, Миле, научиться танцевать. А то она все время пилит меня за то, что на каждом городском празднике ей приходится весь вечер сидеть со мной в углу. Поскольку танцевать со мной – стыдоба одна. Надеюсь, вы не против?..

– Ни в коем разе! – с улыбкой вскинул руки с открытыми, будто тоже улыбающимися, ладонями Зум-Зум. – Искусство принадлежит всем! Не могу обещать, что сделаю из вас великого танцора, но то, что вашей девушке будет не стыдно выйти с вами на танцпол, – это я гарантирую! Разумеется, при условии, что вы приложите максимум усердия и стараний.

– Все, что в моих силах! – клятвенно прижал кулак к груди ветеринар.

– И еще – обувь вам придется сменить на более удобную. – Зум-Зум пальцем указал на ноги Пронта, обутые в тяжелые, шнурованные ботинки на подошве в палец толщиной. – Сегодня можете заниматься босиком.

Карл Пронт сел на пол и принялся стягивать с ног ботинки.

– Ну, что ж…

Зум-Зум сложил ладони перед грудью и обвел взглядом своих учеников. Восемь женщин разного возраста и очень разной степени изящества. Пятеро мужчин – троим чуть больше двадцати, двоим под сорок. И чертова дюжина ребятишек – восемь девчонок и пятеро мальчишек. Женщины ходили в танцкласс, чтобы подтянуть фигуру, научиться изящным движениям и красивым поворотам головы – все они хотели выглядеть как настоящие леди. Мужчины в большинстве своем, подобно Карлу Пронту, мечтали просто научиться танцевать, чтобы не чувствовать себя пентюхами на городских праздниках. Зум-Зум с радостью готов был помогать и тем, и другим. Ему нравились эти простые, открытые люди. И он чувствовал свою ответственность за них. Он просто обязан был сделать все от него зависящее, чтобы даже в том случае, если они вообще ничему не смогут от него научиться – а такое, увы, случается не только в танцклассах, но и вообще где угодно, – даже если движения их не станут более изящными, а чувство ритма по-прежнему будет сбоить – их самооценка поднялась бы на несколько пунктов.