Страшные сказки Женщины в белом

– Поцелуй? – Я рассмеялся. – Они, кажется, неопасны – по крайней мере, не смертельно. Разве что мне придется целоваться с крокодилом.

– Поцелуй, – повторила она. – И тоннель – длинный, темный, жуткий тоннель…

– Меня ждет поцелуй с тоннелем? Что ж, это, пожалуй, немного опасно, – сказал я с издевательской ухмылкой.

Однако мачеха продолжала смотреть на меня самым странным образом, и каким бы смехотворным ни казалось ее заявление, что-то в ее взгляде настораживало, и я поневоле отвернулся.

Опять это ее «видение».

– Вы заснули. Это был всего лишь сон. – Мне с трудом удавалось скрыть презрение. – Или сновидение, или что там обычно снится, когда решаешь вздремнуть на вокзале среди бела дня.

Мой тон возмутил мачеху.

– Будь добр, не говори со мной так, – сказала она.

– Если я вас оскорбил, прошу простить, – ответил я и отвернулся.

Но я совсем не раскаивался.

С путей раздался свисток, возвестивший скорое прибытие моего поезда. Какое облегчение! Я поднялся на ноги.

– Что ж, мне пора.

– Мой дорогой мальчик. – Мачеха кинулась мне на шею самым вульгарным образом.

– Прошу вас. – От неловкости я поморщился. – Люди смотрят.

Наконец я выпутался из ее объятий и, подхватив сумку, направился к вагону. Она схватила меня за рукав.

– Я бы предпочла, чтобы ты поехал другим поездом.

Я не остановился.

– После того, как мы прождали здесь почти час? Вот еще.

Нет уж, я больше ни на миг не задержусь на этой платформе! Я ступил в вагон и с силой захлопнул дверь, надеясь тем самым отчасти продемонстрировать свои чувства. Сквозь стекло в верхней части двери я видел, как мачеха одной рукой прижимала к лицу носовой платок, а другой обмахивалась на манер веера, словно вот-вот упадет в обморок (разумеется, исподтишка озираясь в надежде на публику).

Клубы пара скрыли ее – немало порадовавшая меня иллюзия, – но, когда поезд тронулся, я мельком увидел, как она лихорадочно машет вслед, и, притворившись, что не замечаю ее, отправился искать себе место.

Я пошел по коридору, заглядывая в купе, пока не обнаружил одно со свободным местом у окна. Единственным его пассажиром был строгий джентльмен с военной выправкой и красным лицом, тяжелым, выдающимся вперед подбородком и пышными усами. Назовем его Майором. Я вошел, и он кивнул в знак приветствия.