Семейные обязательства

Думаю, – пробормотала она почти неслышно, – я была бы плохой матерью, но он – еще хуже. Не хочу ей такой жизни.

Елизавета ненадолго замерла, прикрыв глаза. Потом вздохнула несколько раз, собираясь с силами, разлепила веки и твердо посмотрела на призраков.

– А вы, – почти обычным голосом сказала она, – идите к черту, хоть и не берет вас преисподняя, дорогие предки. Елена, умоляю, не хорони меня в фамильном склепе, отвези в Гетенхельм. Не хочу, как они… Лучше холст в раме, чем пугать крестьян.

– Ты бредишь! – предприняла Елена последнюю попытку.

 – Или ее отец… – она в ужасе округлила глаза.

– Нет, конечно, – слабо усмехнулась Елизавета. – Я просто хотела развлечься. Все было очень мило. Кто же знал, что артефакт не сработает, и получится ребенок, который меня убьет? Магия – бессмысленная штука. Вот и сейчас не спасла… Хотя, может быть, был бы здесь ментальный медик… Пустое. Холодно… Господи, на все воля Твоя, только дочку не казни, пусть…

Она прикрыла глаза и снова попыталась вздохнуть поглубже.

Слеза покатилась по матово-белой обескровленной щеке.

У Елены от жалости перехватило дыхание. Она представить себе не могла, что когда-нибудь увидит сестру мужа такой – беспомощной и напуганной. Блестящая фрейлина, доверенное лицо правящей императрицы Изольды, одна из самых влиятельных дам государства, умирала от кровотечения после родов в полузаброшенном замке, с незапамятных времен принадлежавшем ее семье.

Роды начались стремительно и слишком рано, почти сразу после того, как Елизавета в простой карете с небольшой охраной пересекла перевал между Гнездовским княжеством и Гётской империей.

Она была уверена, что впереди как минимум полтора месяца, но не успела даже доехать до столицы. Еле-еле дотянула до старого родового замка.

К счастью, Елена была здесь. Хозяйка заезжала в Вейнберг раз в год, отдать распоряжения о хозяйстве и скудных виноградниках. В остальное время замок пустовал, Лунины давным-давно переселились в Гетенхельм.

Елизавета снова собралась с силами. Елена с ужасом понимала – совсем скоро никакая сила воли не поможет невестке удержаться в мире живых.

– Я богата, – сказала Елизавета негромко, но четко, – пусть Павел сделает так, чтобы все досталось дочке… А ты передай Изольде – сделано. И письма сожги, не читая, тебе не нужно, лишнее это, слишком много любви и грязи. Как…

Силы иссякли. Елизавета затихла на подушках бледной статуей.