Шутка богов

Доски имели какие–то непривычные древесные полосы. «Некогда не видела такого дерева».

Чуть подняла голову и умудрилась разглядеть двор в древнем стиле: телеги большие и маленькие с сеном, одни – полные, другие – пустые, разного размера бочки, наверное, для воды, причудливые навесы, деревянные скамьи, железные чаны и казаны. Люди суетились. Одежда на них тоже казалась из какой–то дореволюционной истории.

– Декорации что надо, – пробубнила. – Какой век снимаете?

– Что?

– Год, какой у вас сейчас?

– Год Бурана двухтысячный от Ротанга.

– Ясно. Значит и годы у вас называются по–другому.

Бастиан остановился у входа в сам замок и спешился.

– Значит, тут мы припарковались. – Съехидничала.

Снял её и, взяв за руку, потащил по тёмно–серым ступеням наверх.

– Куда ты меня тащишь?

– Пока в комнату для гостей, но если так и не поймёшь, как себя должна вести у нас женщина, отправишься в казармы к моим рыцарям.

– Они… те… что хотели меня по кругу пустить?

– Да и те, и другие.

Не хочешь к ним, тогда на невольничий рынок, а там уже как повезёт, к кому попадёшь. Правда, гулящие рабыни, даже такие красивые особо там не ценятся. Так что попадёшь ты как минимум в бордель, а как максимум к какому–нибудь жирному купцу и будет он кончать регулярно в тебе в рот.

Её глаза расширились.

– Ужас. Перспективка. А почему именно в рот?

– А тебя только это волнует? – Вокруг его зелёных глаз сложились лучики смешинок. – Да потому что ему круглый живот не будет позволять любить тебя в стандартной позе.

Она неожиданно истерично рассмеялась и сползла по стене на корточки.

– Что тебя так насмешило?

Он стоял над ней как Монблан, рассматривая свысока и скалясь как акула.

Азалия подняла голову и посмотрела на него с какой–то иронией.

– А что у вас «любят» женщин только в стандартной позе – рабоче–крестьянской?

– Ты, похоже, точно из борделя. Тогда чего же мы до сих пор разглагольствуем? – Подхватил и, прижав к стене спиной, быстро стянул алые трусы – стринги до колен.

Она закричала, пытаясь бороться.

– Расставь ноги. – Его властный голос, казалось, не терпит возражений.

– Нет! Ублюдок. – все ещё пыталась драться и вырываться. – Я вообще никогда не ругаюсь, а здесь меня уже довели!

Он, буравя хищным взглядом, достал стоящий колом член и врезался в лобок, смещаясь ниже.

– Не надо, пожалуйста… не надо. Прости. Отпусти. Я…

Мужчина замер, всё также ехидно улыбаясь.