Ты 24

Крепко сжимаю их в кулачке и, перепрыгивая с ноги на ногу, бегу по раскаленному пляжу под зонтик.

Пол – это лава.

Рядом лежат они. Пожилая пара, цвета жженого сахара. У него нос горбинкой, тонкие гнутые губы, поджарое тело, высушенное южной жарой и долгими прогулками по горам. Она похожа на голливудскую кинозвезду – волосы собраны в высокую прическу даже на пляже, на тонких темных руках увесистые золотые браслеты-утяжелители.

Бросила якорь.

Она курит крепкие сигареты и загорает без лифчика.

Она великолепна и знает об этом. И он знает тоже.

Мы могли выглядеть так же. И он очень красивый.

Золотые непослушные кудряшки, широкие угловатые плечи, синий под темным кружевом ресниц.

Совсем не ты.

Он говорит громко, не отводя взгляда, крутит папиросы плоскими длинными пальцами и читает мне вслух. Иногда поздно вечером, сидя в саду, он достает какую-нибудь новую пьесу или давно забытый отрывок.

Будем читать по ролям.

Хорошо.

В общем, всё могло бы быть ровно так, но мы друг друга не любим, и это, наверное, единственное, что нарушает естественный ход вещей.

То есть как. Любим, просто не поровну и как-то по-кошачьи: спим в одной кровати, заканчиваем друг за друга предложения и едим из одной тарелки. Иногда он вдруг, внезапно наклоняется и целует меня в затылок или в плечо.

Я его обожаю, но это другое.

Камушек с твоим именем.

Его глаза то и дело скользят от страниц к ее лицу, проверяя, всё ли на месте. А она лежит, опустив веки под большими солнцезащитными очками, и не замечает его взглядов.

Ласковые стрелы. Иногда он протягивает руку, не отрывая взгляда от книги, и проводит пальцами по ее ноге, поглаживая кожу. Я знаю это касание – в нем больше честности и близости, чем в чём бы то ни было.

Ты моя.

Ты 24.

Весной мы вдвоем забрались в крошечную ванну. Точнее, ты забрался ко мне в ванну.

Твой затылок упирается в кран, наши ноги, согнутые в коленях, переплетаются в узел, вода почти доходит до краев, и пена уже совсем растаяла и разбрелась мелкими пузырьками по поверхности.

Мы сидим друг напротив друга. Немного неловко, но очень решительно, будто бы никто не смущен этой нежностью. Ты нащупываешь под водой мою щиколотку, окружая ее пальцами, и медленно скользишь по ней то вверх, то вниз. В этом касании совсем нет эротики, но очень много нежности – вот я касаюсь тебя рукой, и в этом касании ты вся моя.

Вся моя.