Знак Козерога. Сборник рассказов

Ничем, ничем, не могу… – Лекарства, фрукты и диета, прописанные Тиму, были так дороги по нынешним временам, что родителям не оставалось денег на собственное питание. Слава Богу, кой-какие запасы да постная тюря, раз в две недели по воскресениям пироги с молоком. Цены на хлеб – обратно пропорционально цене на жизнь.

Тим любил куриный бульон, который приносила мама и от которого удивительно пахло огнём, жареным хлебом, чистым фартуком и ещё чем-то таинственным. Слово курица у него ассоциировалась с его матерью.

Наверное, думал он, курица – это какое-то исходное мамы. Где-то там очень далеко эта первая курица готовит вкусные белые нити и соединяет их, потом замораживает и в большой светлой кастрюле присылает моей маме, мама добавляет в содержимое звездочки моркови, голышки картофеля, крупинки укропа и долго варит на огне.

Вот снова зазвенел звонок, и в комнату, где лежал Тим, вошёл большой, огромный, как медведь на ярмарке, врач. В голове промелькнула большая цепь, на которой сидел медведь, кости, разгрызанные его мощными челюстями и почему-то разрушенная церковь, которая, как два больных гнилых зуба, задержалась на этой земле больше, чем ей положено.

На глаза у Тима навернулись слёзы, он съёжился в постельке.

– Здравствуй, красный молодец, а я дед Мороз, всем подарочки принёс, – теплым, ласковым голосом пропел врач.

– Я не верю вам, вы – Верлиока, вы меня хотите обидеть, – отвернувшись, ответил Тим, и готов был уже расплакаться. Но странно повёл себя доктор.

Он немного прищурил глаз, загадочно подмигнул Тиму и спросил: «Как ты думаешь, Верлиока может быть добрым?»

– Нет, он злой, потому что съедает церквушку у хлебных человечков и никого не любит.

– Верлиока может петь песни?

– Нет. Он может только сопеть большим носом.

И на удивление Тиму, этот дядя-врач запел:

Метёт пурга по всей стране,

Метёт метлою по земле,

Да только мы в дому сидим,

Чай пьём и про весну всё говорим…

Потом он открыл свой красный пузатый саквояж, что-то достал из него и, словно заговорщик, прошептал прямо на ухо Тиму:

– Хочешь, я научу тебя этой песенке?

Конечно же, мальчику хотелось научиться этой песенки.

И эта игра в тайных заговорщиков ему понравилась. Он обхватил голову врача руками и, чтоб никто не услышал, прошептал:

– Конечно, хочу.

Врач осмотрел мальчика, потом, словно комар, уколол в палец и тоненькой трубочкой, как паста в ручке, взял кровь.