Ах, эта Африка!

Через день мы узнали, что министерство прислало на факультет заявку на двадцать пять человек.

Первичный отбор кандидатур был возложен на общественную комиссию содействия распределению, состоявшую из курсовых активистов. В день её заседания я, из принципа, сидел у себя в комнате. Постепенно подтягивались ребята, так что к моменту появления Костика – он уже, конечно, все знал – мы были в сборе. Выяснилось, что в число двадцати пяти никто из нас не попал, и только я оказался в списке пяти человек резерва.

"Вот ведь, зачем-то и резерв еще сделали", – вяло подумал я.

– А по каким признакам они отбирали? – спросил Юрий. Костик как будто ждал его вопроса.

– Я, понимаешь, сумел подслушать за дверью всего минут пять, потом меня засекли, а за это время троих разобрали, и тебя в том числе, – объявил он с некоторым злорадством.

– Так чего ты тянешь, рассказывай!

– Называют фамилию "Иванов". Все молчат. Председатель спрашивает: "Кто знает Иванова"? Все молчат. Председатель говорит: "Если никто не знает и не может ничего о нем сказать, тогда что, вычёркиваем"? Кто-то произносит: "Вычёркиваем".

Голосуют. Вычеркивают. Потом называют следующего "Петров". Председатель спрашивает: "Кто знает Петрова"? Кто-то отвечает: "Я его знаю, вроде мужик надежный". Председатель говорит: "Оставляем"? Голосуют. Оставляют.

– А про меня-то, про меня как было?

– А когда тебя назвали, – весело объявил Костик, – все немного помолчали, а потом некто сказал: "По-моему, слабоват…"

– Ну и что?

– Ну и вычеркнули!

– Что значит "слабоват"? Как это понять "слабоват"? – загремел Юрий мощным басом с высоты своих ста восьмидесяти семи сантиметров.

Мы дружно заржали.

– Ладно, Юрка, не кипятись, – сказал я примирительно. – Судьба играет человеком…

– А сам-то? – прогудел Юрий возмущенно.

– А я играю в футбол, – философски заключил я. – Пошли жрать.

Я действительно играл в футбол за сборную университета. Всем известно, что мяч круглый.

Земля, говорят, тоже. Разве ж я знал, что футбольный мяч докрутит меня до Африки!

На следующий день Костик ворвался ко мне, как Хусаинов по ленточке. "Есть новости! – заорал он. – Трёх человек из двадцати пяти забраковали! На их место продвинули из резерва, и тебя в том числе!" Тут уж я не выдержал и сам помчался в деканат, чтобы убедиться. Убедился. Все правильно и уже вывешены списки зачисленных на курсы иностранного языка.