Написать президента

Попробовал запереться в ванной, но дверь закрыть мне не дали. «Двое из ларца» следили, как я умываю помятый лик и чищу зубы. Что без кофе ни на что не гожусь, даже заявить не успел, мне вручили стакан воды, в котором с шипением растворялась большая белая таблетка.

– Это поможет, – сказал правый, видимо, только он в этой паре обладал даром речи или правом этой речью пользоваться.

Я поморщился и выпил залпом, как вчера глотал дорогущий односолодовый вискарь, подарок от читателей из Питера… Эх, Маша, как ты могла так со мной поступить, ведь терпела мою придурь столько времени? Как я буду теперь без тебя, без твоих подколок и стихов, без твоего тела и твоего огня? Сначала ты меня оставила, а теперь еще и это!

Или пришел для меня день гнева Его, когда никто не может устоять, и то, что казалось незыблемым, рушится в прах?

Волшебная таблетка подействовала мгновенно, и когда мы вышли из квартиры, перед глазами уже не плыло и на ногах я стоял твердо.

Вот только внутри «тварь дрожащая» продолжала стучать зубами от страха и боялась даже попискивать.

Честно говоря, я надеялся, что нам встретится кто-то из соседей и я смогу крикнуть: «Страдаю за убеждения! Позвоните на "Сверкающий Дождь" или на "Эхо Столицы»!"» Только, увы, никого не было ни на этаже, ни в лифте, ни на площадке внизу, у почтовых ящиков, кроме вредной бабки из сто первой, которая пробурчала: «О, поймали наконец-то наркомана проклятого, перестанет теперича своих проституток водить».

Мелькнула робкая мысль, что журналисты свободных СМИ дежурят внизу, у подъезда, чтобы зафиксировать на камеры, как надёжу русской литературы беззаконно похищают власти, и затем показать этот возмутительный и бесстыдный беспредел беспечному миру. Но увы, двор наш, зажатый между двумя пятнадцатиэтажками, словно вымер, и лишь холодный сентябрьский ветер насмешливо свистнул мне в ухо.

А потом меня запихнули в машину, очень большую, очень черную и очень блестящую.

Внутри я очутился между двумя молодцами, и мы тут же тронулись с места, стремительно, но мягко, за что моя утроба, истерзанная переживаниями и алкоголем, оказалась весьма благодарна.

– Куда вы меня везете? – ухитрился спросить я почти своим голосом.

– Куда начальство велело, туда и везем, – ответил правый молодец.

Левый нажал кнопочку на двери, после чего окна разом потемнели, а спереди, отделяя нас от водителя, поднялась глухая перегородка.