Эхо дефолта

– Почему так долго не открывала, Нюшка-хрюшка? – улыбаясь, спросил Анатолий Анатольевич, ставя свой кожаный портфель на пол в коридоре и снимая плащ. – Любовника завела и от меня его прятала?

– Нет, не прятала, – очень естественно ответила Нонна, – я его выпустила в окно. Он теперь убегает огородами.

– Или до сих пор летит. Надеюсь, ты его предупредила, что здесь двенадцатый этаж? – Анатолий Анатольевич снял ботинки и тщательно причесался перед зеркалом.

Нонна всегда отворачивалась, чтобы не заржать, когда он вынимал из кармана пиджака расческу.

– Забыла! – притворно ахнула Нонна, подхватывая шутку Анатолия Анатольевича, и приложила ладошки к щекам. – Что же теперь будет?!

– Теперь, как всегда, появится какой-нибудь ушлый шантажист, папарацци гребаный, не вовремя засевший с фотоаппаратом и высунувшийся из… – начал Анатолий Анатольевич.

– Из вертолета! – подхватила Нонна, подавая тапочки своему… пока Толику.

– Ну да, из него он и высунулся, – согласился Анатолий Анатольевич.

– Надеюсь, ты прикажешь расстрелять шантажиста на месте? – спросила Нонна.

– Ага. Из рогатки.

Анатолий Анатольевич подхватил портфель, еще раз поцеловал Нонну и пошел в кухню.

– Посмотри, что я принес! – довольным голосом провозгласил он.

Нонна, уже зная наверняка, что принес он ерунду, вроде замороженного овощного полуфабриката, пошла неторопливо, чтобы Толик хоть немного подождал ее. А то, что это такое? Он свистнул, она и прибежала? Ни фи-га! Пусть подождет, мы себе цену знаем!

Анатолий Анатольевич стоял посреди кухни с бутылкой вина.

Такая покупка не была необычна, но Нонну заинтересовала. Все-таки лучше, чем «Парижская смесь», или как там еще называется это замороженное вегетарианское дерьмо в пакетиках?

– Это что? – спросила она.

– Это вино! – приподнято сообщил Анатолий Анатольевич совершенно очевидную вещь. – Это вино, потому что на улице весна!

– Ты ведь меня любишь? – моментально отреагировала Нонна.

– Ну-у… да, в общем-то! – немного смутился Анатолий Анатольевич и, сообразив, что Нонна недопонимает, вынул из портфеля вторую бутылку, поставил ее на стол и объяснил:

– Стало тепло, и поэтому заканчивается эпоха красного вина и начинается эпоха белого! Начинаем с «Блан де Блан».