Хрустальная слеза

Елена Васильевна и её сын Артём были мне представлены как в лучших домах официально. Сразу закралось сомнение, что где-то скрывается подвох. Всё ясно стало, через десять минут общения, когда мама стала нахваливать меня.

– Леночка, Мила в детстве была не просто активной девочкой, она была лучшим моим помощником. Всё хозяйство было на ней.

–Ирочка, я даже не сомневаюсь. Наши дети просто идеально подходят друг другу. Тёма будет отличным семьянином, только если не лишать его личного пространства! – они разговаривали так, как будто нас нет рядом.

Этот Артём, по всей вероятности, пришёл только, чтобы от него отстали. Ему было не интересно ничего: ни разговоры родителей, ни еда на столе, ни моя персона. Ну и я начала наступление:

– Конечно, тем более, когда мы поженимся, личное пространство у нас будет общее! – парировала я.

– Подожди, милочка. Что значит поженитесь? А повстречаться? – выпалила Елена Васильевна.

– Когда встречаться? Вы же понимаете, что мне уже не ШЕШНАДЦАТЬ! Некогда. Надо сразу рожать.

А то бабий век- то короткий!

Все замолчали, уставившись на меня. Антон стал ржать как конь. Он понял мой стёб и заявил:

– Мила, ты мне определённо нравишься. Давай прогуляемся?

– Пойдем.

– Куда? – возмутилась Елена Васильевна.

–Мам, успокойся. На первом свидании мы только обсудим ваших будущих внуков, – сказал он своей маме, и мы, поднявшись, пошли гулять.

Только вышли из подъезда, он мне сразу сказал:

– Мил, я тут ни при чём. И должен тебе сразу сказать, что я гей.

Просто мама смириться не может и с чего-то решила, что я смогу попробовать отношения с тобой?

– Я что похожа на мужчину?

– Нет, просто я слышал, что ты как бы это потактичнее сказать, травмирована что ли. И тебе в постели ничего не надо.

– И где ты это слышал, тактичный наш?

– Не злись. Давай прогуляемся и просто отдохнём сегодня вечером.

– А давай.

И мы отдохнули. Прогулялись по аллее, посидели в кафе. Я много узнала о геях. И, по-моему, у меня появилась весёлая подружка, в лице Артёма.

Мы с ним на прощание обменялись телефонами, и я села в такси. Артём предлагал проводить до дома, но я должна была немного побыть одна. Я доехала до сквера, возле своего дома вышла. Свежо было на улице. Маме я не позвонила. Сильно было обидно, что она рассказала о моей жизни своей подруге. Слёзы сами потекли по щекам. Я шла медленно и думала о том, что уже скоро тридцать пять, что жизни нет, что хотелось бы всё иначе, но, к сожалению, всё именно так.