Легендарное дело

Кое-как согласились перенести, но у них сегодня тоже неразбериха из-за гололеда – и врачи опаздывают, и пациенты. Если успею, поеду сам.

Стас вручил Гурову пухлую папку, содержавшую выписки, заключения, полис, направление и прочую медицинскую документацию, необходимую в клинике. Потом распахнул дверцу и прокричал:

– Валентина Митрофановна, мой коллега приехал! Его зовут Лев! Он отвезет вас в клинику, а то у меня машина повреждена! – И вполголоса пояснил напарнику: – Бабулька не то глухая, не то сумасшедшая, не то притворяется, я не понял.

Временами глючит ее, не обращай внимания.

Прямая, как палка, старуха сидела, закутавшись в белую шаль, крючковатый нос и острый подбородок властно задрались вверх, утопленные под большим лбом глаза смотрели в одну точку, а костлявые руки сжимали ручку трости. На громкое объяснение Стаса она отреагировала недовольной гримасой, стукнув тростью:

– Дверь-то пошире открой! Или хочешь, чтобы я задохнулась в твоей машине? Наследства не дождешься, так и знай!

Стас с приятелем засуетились, помогая пожилой женщине выйти из одной машины и пересесть в другую.

Она была высокого роста, худощавая, но мужчины все равно скользили по ледяным проплешинам, с трудом поддерживая старуху с двух сторон. Оказавшись в машине Гурова, она одобрительно похлопала по кожаному сиденью:

– Давно я не каталась на генеральских машинах – как Гришенька ушел в отставку, так и пришлось распрощаться с шиком.

Я люблю езду с ветерком, такую, чтобы в груди все сжималось!

– Вот видишь, – зашипел Льву на ухо приятель, как только дверь машины мягко закрылась. – Понеслась сказки рассказывать. Она и замужем никогда не была, а тем более – за генералом. У них вся родня только пить умеет – пьяница на пьянице. Хорошо, что она не по крови родственница мне… Ладно, потом расскажу, как будет случай.

По совету Крячко он всю дорогу старался не прислушиваться к рассказам бабульки, на которую напал приступ болтливости, и она вспоминала или выдумывала одну историю похлеще другой – про ночное ныряние за жемчужным браслетом, про подарки от щедрого поклонника и тому подобное.

Истории обрывались на середине, спотыкались об одно слово и резко меняли направление. Сыпались имена, даты и нелестные характеристики. Особенно доставалось женщинам, которые все как на подбор были у Валентины Митрофановны «неухоженными курами».