Принцесса в скафандре

И вот теперь в Конклаве сорока, прежде – оазисе мира среди бурного моря Фронта – назревала своя катастрофа. Она росла, росла, как нарыв, и готовилась прорваться. Однако никто не мог предугадать, каким образом…

Среди народа увеличивалось недоверие к Совету Конклава. По мнению простого люда, лорды на каждом заседании только переливали из пустого в порожнее, не занимаясь на самом деле решением проблем. Увы, выбрать другого лорда-правителя своей планеты ни одна из представленных в Конклаве рас не могла.

Согласно древней традиции, пришедшей еще с Земли, власть передавалась по кровной линии или через брак. И никак иначе. Вот что лорды готовы были отстаивать всеми правдами и неправдами. Традиции.

Будь это не так, члены Совета не цапались бы меж собой столь ожесточенно. Пока оставался малейший шанс, что хоть кто-то из семьи Императора выжил, они не могли назначить нового монарха Конклава. Его функцию все эти годы выполнял Лорд-Председатель Ордрик. Обладая властью большей, чем у других членов Совета, этот красноглазый старик подчинил себе двадцать восемь планет из сорока, и все правители его феодальных владений стали его безмолвными вассалами.

Если – изредка – Совет решал что-то через голосование, Ордрик неизменно побеждал с перевесом в двадцать девять голосов. Он мог бы быть новым Императором, если бы… Если бы его желания не разбивались о непоколебимую стену Закона. Даже такой богатый и влиятельный лорд не мог указывать традициям.

Ордрик согласился бы прожить так до скончания дней – в статусе почти-Императора, хотя и не отказался бы, если б его признали правителем на законных основаниях.

И вот однажды судьба протянула ему на открытой ладони шанс – мутный, неясный. То ли счастливый билет, то ли черную метку. Ордрик был стар и умен. Он прекрасно понимал, что только от него одного зависит, окажется это путь к исполнению мечты или шаг в сырую могилу.

Однако, то, что он так старательно воспевал и пестовал, теперь стояло перед ним непреодолимой преградой.

Традиции. Те самые узкие рамки закона, пришедшие еще с Земли, ныне – вотчины лорда Культуры, сэра Манна. Ордрик не мог так просто нарушить то, чем столь долго оправдывал собственные злоупотребления. Он предвидел, что будут проблемы. Но на его пути не впервые встречались препятствия.

– Мы получили некое сообщение… – Председатель Ордрик замялся, не уверенный, что сказать дальше: «тревожное» или «радостное».