Прайм-тайм

– Там будет так много народа, что никто не заметит моего отсутствия, и дети тоже. Веселитесь от души.

Анника, не сводя смущенного взгляда с Томаса, натянула на ноги сапоги, закинула на плечо свой баул и ноутбук в черной сумке.

– Вот, значит, как все получилось, – произнес он сдавленным голосом.

– Мы ведь уже разговаривали об этом, – ответила она. – Мне самой нелегко. Но ты же знаешь, я должна.

– Бывают же такие мамаши.

К ее лицу вернулся нормальный цвет.

– По-твоему, я делаю это ради собственного удовольствия? – спросила Анника тихо.

 – Сейчас ты несправедлив ко мне.

– Черт побери, – процедил он с побагровевшим лицом. – Этого я никогда не прощу. Черт побери!

Анника моргнула, задетая его словами, но они не причинили ей боли. Работа как броня защищала ее, делала неуязвимой. Она медленно повернулась, обняла сына и вышла из квартиры.

Бертиль Странд получил новый служебный автомобиль, пока Анника находилась в отпуске по уходу за ребенком… Это снова был «сааб».

Анника догадалась, что Бертиль заботился о нем с большей любовью, чем о прежнем, если такое вообще возможно.

– Сколько времени потеряли, – буркнул он, когда Анника пристраивала свою сумку и компьютер на заднем сиденье.

По недовольной мине фотографа Анника поняла, что хлопнула дверцей слишком сильно.

– Чертова погода, – пробормотала она.

– Янов день, – сказал Бертиль Странд. – А чего еще ты ожидала?

Он включил первую скорость и уехал с остановки как раз перед тем, как к ней подъехал автобус 62-го маршрута.

Анника стащила с себя куртку и замешкалась с ремнем безопасности, у нее пересохло во рту.

– Телеграммы у тебя?

Фотограф показал на тонкую стопку у ее ног.

– Работать становится все труднее и труднее. Репортеры разбросаны по всему земному шару. Нам еще повезло, что Веннергрен оказался на месте событий.

Анника потянулась за бумагами. Ремень мешал ей добраться до них, она с раздражением отстегнула его снова.

– И о чем это ты? – спросила она. – По-моему, я уже здесь, рядом с тобой.

– Плохо, что мы не готовы к подобным ситуациям, никто ни о чем не думает заранее, и это никуда не годится. Шюману стоило бы заняться своей работой всерьез, вместо того чтобы постоянно собачиться с Торстенссоном. Пристегни ремень.

Аннику меньше всего волновала война между руководителем редакции и главным редактором.