Женские истории. Книга 2

Женские истории. Книга 2

Агата Недостоевская

Путешествуя поездами или находясь в больничной палате, можно услышать истории-исповеди и поневоле задуматься, как лихо эти истории закрутила жизнь. И остаётся только удивляться, восхищаться, негодовать. Сколько людей, столько и судеб. И нет похожих, у каждого своё понятие о справедливости, у каждого своя правда. И получается, что все правы?

Агата Недостоевская

Женские истории. Книга 2

Сёстры

Аля

«Всё! Всё! Не могу больше! Не могууу!».

Аля трясущимися руками бросала в дорожную сумку первые попавшиеся вещи: пару белья, футболку, халатик, спортивный костюм, тапок… другой никак не могла найти. Махнула рукой. Натянув с трудом джинсы, не факт, что застегнутся, долго рылась в шкафу, искала, что надеть с джинсами. Из всех примеренных, ни одна рубаха не сходилась на груди. Так и бегала в не застёгнутых джинсах и бюстгальтере. Наконец, сотворив невероятный беспорядок в шкафах, что-то вытащила и натянула на себя. Уже держась за ручку двери, бросила взгляд в зеркало. «Ужас! Кошка облезлая, курица щипаная!». С силой захлопнула дверь и побежала на станцию.

«Не хочу, не хочу, ненавижу, ненавижу!». Вдали показалась электричка. Аля побежала быстрее, ненависть подгоняла. Хорошо, что касса была прямо на платформе. Купила билет и, как раз, успела запрыгнуть в вагон, двери закрылись. Прошла внутрь, почти никого. Села к окну, сумку сунула под бок, оперлась на неё локтем, виском прислонилась к раме окна. На душе было гадко… Электричка набирала скорость, замелькали дома, деревья, блеснула вдали речка, вот и крыша Алиного дома, и она тоже быстро скрылась. И вся деревня пролетела мимо Али. Она закрыла глаза, всхлипнула, и слёзы хлынули бурным потоком.

Она ехала к сестре Люсе, в город. Они не виделись с прошлого лета. А езды всего-то час. Проревевшись, попыталась привести в порядок мысли, вспомнила, как Люся с двумя полными сумками подарков приехала к ним отдохнуть, надышаться свежим воздухом, попить парного молока, покупаться в речке с племянницами и младшей сестричкой. Но приём не был радушен. Поджав губы, свекровь сверлила обеих своими колючими глазами. «Белоручки, всё бы прохлаждаться». И Люся, «не надышавшись и не накупавшись», уехала. Але было жалко и сестру, и себя тогда. И от воспоминаний ненависть к свекрови захлестнула её опять. Ненависть для Али была совершенно новым чувством доселе.