Сиреневый туман

Не дали несколько дней дождаться любимого из армии. Отец, видишь ли, у Степки хороший, надеялись, и этот таким будет. А ишь, что вышло из него: срамота да и только: бабник да гулена. Семья побоку, зарабатывать не обязан. На это жена есть. И та теперь, скорее, на тень похожа, чем на женщину.

Первыми выскочили на улицу Семен и Митяй. За ними их жены. Потом подтянулись остальные соседи. Митяй закричал:

– Степка, гад, залил глаза и издеваешься над жинкой, твою мать. Брось изгаляться над бабой.

Кому говорю? Не то милицию позову!

– Ага, прям сейчас рвану исполнять твой наказ! Как бы не так! Топай своей дорогой. – Оскалился Степка.– А и не боюсь совсем. Мент в город укатил. До понедельника можно жить спокойно!

У Семена округлились глаза:

– А ты что, только в его отсутствие битвы дома устраиваешь? На часы смотрел? Еще два часа могли спать. Вон, пол-улицы разбудил! Не боишься? Так мы тебе сами головомойку устроим, отвесим кундюлей по самое “ не хочу», чтобы побывал в шкуре своей бабы.

Степан принял стойку воина. Хотя, какой там воин: скорее петух с растрепанным хвостом, торчащим в разные стороны, как всклокоченные волосы на его голове.

– Фиг вам! А-ну, кто смелый тягаться со мной силой? Ни один из вас меня не одолеет. Вон, какие бицепсы.

Он рывком распахнул полы рубашки и стал задирать рукава, хвастаясь телом. От пьянки и недосыпа он выглядел пьянчужкой с будуна.

– Да ну тебя, дурак, больной на всю голову. – огрызнулась тетка Матрена.

 – Лучше бы в огороде или в помощи по дому показывал свою силу. А -то баба и на работе, и в огороде, и дитя под сердцем носит, и с хозяйством возится. А ты по кабакам да “ простигосподям» шастаешь.

Степан выгнул грудь колесом и нахмурил брови:

– Не твоего ума, дело, старуха, где я и как. За собственной семьей смотри. Уж как-нибудь без подсказок с жинкой разберусь.

Тетка Матрена обиделась. Митяй взорвался:

– Твою мать, сосед, чего тебе в три часа ночи взбрендило заниматься разборками в семье?

– А пусть не шастает за мной и не следит.

Сам знаю, когда и куда являться! Надоела, муха назойливая.

Тут уж завелись стоящие группой соседки. Тонька, жена Митяя, зажав ладони в кулаки, двинулась к Степану:

– Ах ты, кобель недоделанный! Чужих баб ублажаешь, а своей даже на последних месяцах не даешь спокойно подготовиться к появлению малыша. Где это видано – мутузить бабу перед родами.