Одержимость стального

Приходишь в магазин, скучающе изучаешь ассортимент, видишь что-то и думаешь – мое. Вот мое и все тут. И уже ни на цену, ни на гарантию не смотришь. Ты должен этим владеть! Во что бы то ни встало, без оговорок! И ты займешь, опустошишь кредитную карту, но купишь это самое «мое».

Но то, что с женщинами такое бывает… Кхм… Тимур даже не думал.

Он набрал детективное агентство, где работал в партнерстве с двумя самыми крутыми здешними сыщиками: Беркутом и Медведем. Ребята из отдела по разработкам личностей взяли сразу.

Причем, даже повезло – трубку поднял начальник – Андрей Растов. Крутой специалист почти во всем, бывший спецназовец. Даже служба в горячих точках в послужном списке значилась.

– Да, Тимур Владимирович?

– Я тебе скину фотографии машины и людей. Ну так, мельком. Но какие уж есть. Мне нужна вся доступная на них информация. И как можно скорее.

– Сделаю! Нашим сыскарям передать? Чтобы искали? Или еще что?

– Нет. Это личное дело.

– Хорошо. Будет сделано!

Глава 2

Аделина позвонила в самый неудачный момент – мы как раз сидели у семейного врача.

Та заканчивала прием и осматривала меня после долгой болезни. Что-то я никак не могла вылечиться. Только заканчивала антибиотик – все начиналось заново. Голоса нет, бронхит, чуть не дошло до гайморита.

И вот вроде мне стало лучше, ребенок тоже выздоравливал. И тут соавтор… Я не так написала сцену. Мы с Аделиной вначале «писали душа в душу» и понимали друг друга буквально с полуслова.

Вышли отличные три тома. А потом что-то сломалось.

Она без конца отказывалась разговаривать, каждую неделю уезжала на отдых, а текст стоял и дымился. Дымился потому что разгон с моей стороны и тормоза со стороны соавтора – это отличный способ поджечь что угодно.

Я пыталась форсировать, звонила Аде раз двадцать. И все без толку. Она трубку не поднимала, объясняла, что либо занята, либо не в стране, на отдыхе.

Я болела и ни одного дня не отдыхала. Она ездила по курортам, по красивым городам, и я была очень за нее рада.

Но работа застопорилась…

А тут… Мне на голову вылили ушат…

Я не вписала ее цитату, я не поняла ее задумку и прочее, прочее, прочее…

Я пыталась вставить хоть слово, но куда там. Меня перебивали, не давая даже ответить, произнося одни и те же вопросы раз пятнадцать. Ну вот почему ты сделала так. Стоило мне попытаться ответить, как следовала еще одна тирада, и я опять не могла вставить ни слова.