Цветущий бизнес

Простое и понятное слово «взаимовыручка» подействовало на Катерину, как труба на кавалерийского коня: она вытянулась и, с сокрушающей силой обрушив свой бюст на стол, запричитала:

– Уж сколько я сделала людям добра, здесь мне никто не даст соврать, дай бог каждому. Как устроила меня природа, понять не могу, та только жить для себя не умею, только тем и живу, что людям помогаю. Одно скажу, очень хорошая ты девка, Сонька.

– Спасибо, я тронута, – со сдержанным удовлетворением ответила я, недоумевая, как это дело дошло и до меня, когда речь здесь шла лишь о Витьке и самой Катерине.

– Умная и столичная, – не обращая внимания на мое недоумение продолжила Катерина. – И очень вовремя ты приехала, потому как надо мне с тобой посоветоваться, столько всяких впечатлений, не приведи господи, а у Масючки, что через три дома от моей дачи, все время какая-нибудь беда приключается.

– Масючка? Это имя или фамилия? – поинтересовалась я.

– Это баба, – ответила Катерина. – Уж что за несчастная баба, просто диву, порой, даешься.

Самая большая радость в ее жизни и та выглядит, как… – Катерина мучительно задумалась. – Ой, как же это мой Витька-то говорит? Умный, сволочь! Красиво как-то говорит, ну, да ладно, уж я и не вспомню… О! Вспомнила! Самая большая радость в жизни Масючки выглядит как тщательно спланированная пакость. Так он говорит, и это очень правильно. Именно так и есть. Бедная Масючка. Уж я ее и к ворожее водила, и к этим, к кстрасенсам, и к гастрономам всяким, к астрологам, – все впустую. Нет ей в жизни этой ни проблеска, такое мое впечатление, и думаю, оно верное.

«Масючка, это, видимо, та миловидная брюнетка, что вежливо поздоровалась со мной на пляже,» – гадала я, с трудом продираясь сквозь дебри Катерининых впечатлений.

– Сонька, дорогая, ты должна мне помочь, а я должна помочь Масючке. Выходит, мы с тобой обе должны Масючке помочь.

Я так не считала. Ведь не для того же я ехала сюда из Москвы, чтобы помогать какой-то Катерине, и уж тем более ее Масючке.

У самой дел невпроворот. Я и по магазинам-то еще не разу не прошлась, не говоря о прочих удовольствиях.

– А что ей надо-то, Масючке твоей? – осторожно поинтересовалась я на свою беду.

Катерина аж подпрыгнула на стуле, тот бедный закачался и задрожал.

– Мы должны помочь развернуть ее бизьнес, – выпалила она, снова грохнув своим сокрушительным бюстом об стол. – Я ей дала слово и привыкла свои слова держать.