Помолвка виконта

 – Ты неисправимый холостяк и неблагодарный брат, так что вполне заслуживаешь уродливого синего чулка!

* * *

Десиму абсолютно не волновал чудесный пейзаж за окнами кареты. Ее одолевали грустные мысли, ей не хотелось покидать Чарлтона и Хермион, она бы с радостью задержалась еще на неделю в Лонгуотере, если бы только они оставили ее в покое. Кузина Огаста, в чьем норфолкском[2 - Норфолк – графство на востоке Англии.] доме проживала Десима, несколько эксцентричная, но благодушная особа, была бы в равной степени рада ее возвращению или недолгому отсутствию, покуда могла заниматься новой оранжереей.

Огаста всегда делала то, что хотела и когда хотела, поэтому ей было нелегко понять уступчивость Десимы.

Она овдовела, когда была еще совсем молодой женщиной, и, похоронив пожилого, богатого и невероятно скучного супруга, сняла траур и, шокировав всех, заявила, что посвящает себя садоводству, живописи (как оказалось, очень скверной) и сельскому уединению.

А Десима в возрасте двадцати пяти лет, опозорив себя неудачным парадом в розовом гофрированном муслине перед унылым вдовцом и его столь же унылым и лишенным подбородка сыном, была отослана в Норфолк вести сельскую жизнь.

Между кузинами сразу возникла взаимная привязанность, и Десиме было позволено оставаться там.

«С глаз долой – из сердца вон», – с надеждой думала тогда она. Но Чарлтон и их многочисленные тетушки не оставляли попыток выдать замуж бедную дорогую Десси и по очереди приглашали ее погостить для демонстрации очередному злополучному холостяку или вдовцу.

И она всегда покорно соглашалась с их планами, прекрасно зная, что они обречены на провал. Каждый из этих провалов наносил удар по ее самолюбию и подрывал уверенность в себе.

Десима закусила губу. Глядя теперь критически на свою жизнь начиная с семнадцати лет, она видела ее как серию уверток и пассивного сопротивления родственникам, которые решали за нее, как ей жить. Но пришло время быть уверенной.

Вопрос, в чем именно.

Безусловно, ей предстояло многому научиться, и прежде всего тому, как распоряжаться своей жизнью. Чарлтон был очень хитер, выделяя Десиме щедрое содержание, которое более чем удовлетворяло ее нужды и редкие фантазии, поэтому у нее не было никаких причин отчаянно цепляться за перспективу доступа ко всему капиталу.

С этого дня, решила Десима, она будет немедленно уезжать, как только родственники попытаются сосватать ее.