Два портрета

Она не могла никому показывать свои картины, потому что в королевстве рисовать было разрешено только членам гильдии. Но один заморский купец приезжал примерно раз в три месяца, забирал все картины, которые Аури написала за это время, и платил ей деньги, правда, совсем небольшие. Он же был настоящий купец, и поэтому всегда покупал дешево, а продавал дорого. Иногда чужеземец привозил ей в обмен на картины, что-нибудь из одежды или недорогие украшения.

А золотоволосая художница не торговалась и отдавала свои работы за ту цену, которую назначал купец.

Только картины с рыцарем она даже ему не показывала и лишь сама тайком любовалась ими.

Однажды купец появился в ее комнате в начале лета. Аури услышала его шаги задолго до его появления. Купец, большой грузный человек, поднимался медленно, и ступени лестницы, которая вела на чердак, каждый раз протяжно скрипели, когда он ступал на них, как бы жалуясь друг дружке на такую тяжесть – лестница ведь была уже старенькая.

Раздался стук в дверь, и, не дожидаясь ответа, купец распахнул ее, заполнив собой весь дверной проем:

– Buenos dias

, mein lieben Maler

.

– Здравствуйте, господин Кауфман. Как добрались? Сколько дней были в пути?

– Ах, my doll of the golden hair

, я, ведь, все время в пути – волка, как говорится у нас, ноги кормят. А дороги после зимы отвратительные – трижды застревала моя двуколка. Дважды чинили колеса. А один раз нарвался на засаду лесных разбойников.

– О, ужас, как же Вы спаслись от них?

– Пришлось биться, – отвечал великан-купец.

 – Они, шельмы этакие, перегородили дорогу толстым деревом, и, когда я вылез, чтобы отбросить его с дороги, для меня ведь это раз плюнуть, эти башибузуки выскочили из чащи, как стая диких обезьян. Тут-то и началась потеха.

– А их было много?

– Да нет, к счастью не очень – десятка полтора. Считать-то мне их было некогда – только успевай молотить. Кулаки я, значит, разминаю – супостатов швыряю, кого вправо, кого влево, чтобы беспорядок под ногами не создавать.

Так бы их всех по кучкам и разметал, ежели бы они вдруг враз на меня втроем со спины не накинулись. Стал я крутиться, чтобы отцепились они да в разные стороны разлетелись, и, надо ж тебе, таки споткнулся об одного из поверженных. Тут они на меня и насели. Двое мне руки за спину крутят, а третий, вижу краем глаза, занес палицу, чтобы мне по голове со всего маху вдарить…

– Ай, да как же так можно?

– Можно-то оно можно, да только не свезло ему.