Новичок

– Двадцать три, – насмешливо повторил президент и нахмурился, словно молодой человек признался в тяжком грехе. – Значит, вам двадцать три года. А какой ваш рост, молодой человек?

– Пять футов девять дюймов, сэр.

– Пять футов и девять дюймов? А сколько вы весите?

– Сто семьдесят пять фунтов, сэр.

– Вы толстяк! – прогремел президент. – Вы страдаете ожирением! На вас по меньшей мере двадцать пять фунтов лишнего жира. А может быть, и все сорок. Да знаете ли вы, молодой человек, что такое этот жир? Это же грех! Жир для тела – то же, что праздность для души! Это тяжкий грех! Вам необходимо избавиться от этого жира.

Вы должны обрести свой истинный облик. Стать самим собой! Не прячьте от себя правду за насмешками. Вон тот серьезный молодой человек, что сидит рядом с вами и, как я вижу, внимательно прислушивается к моим словам, – он даст вам десять очков форы в любом состязании. И все равно выиграет!

«Серьезный молодой человек» порозовел от смущения и удовольствия.

Это был самый замечательный момент в его недолгой жизни. И единственный замечательный момент за всю его жизнь.

– Оставьте праздность и насмешки глупцам! – продолжал президент. – Идите в гимнастический зал! Учитесь работать мышцами, как вы работаете головой! Вот вы, молодой человек, какие подвижные игры знаете?

– Не знаю ни одной, сэр, – пробормотал несчастный Винсент Аллан.

– Ни одной? Как?! Разве вы никогда не играли в детстве в горелки?

– Нет, сэр.

– Может быть, вы были слишком болезненным ребенком? – спросил президент, немного смягчившись.

– Я… я очень много времени проводил за учебниками, когда учился в школе, – робко ответил Аллан, – и… мне не хватало времени на игры…

– Вам не хватало времени на игры! Не хватало времени! Ах, молодой человек, молодой человек… Если вам действительно нужно что-то сделать, время у вас найдется. Что, например, вы делали на переменах? Почему вы не играли?

– Я оставался в классе, сэр.

– Оставались в классе? Видимо, ваша учительница была очень симпатичной особой…

Эта незатейливая шутка вызвала у служащих взрыв смеха.

– Нет, сэр, – сказал Винсент, растерянно моргая. – Просто мне всегда трудно давалась учеба. Я тугодум, сэр.

Президент прикусил губу. Перед ним был молодой человек, которого следовало бы скорее ставить в пример другим, чем порицать. Но он зашел уже слишком далеко, и отступать было бы трудно и неловко.