Забытый путь. Книга 3

Четверть часа спустя зверь зашатался и выдыхая из раздутых ноздрей красную пену отошел к огромному валуну, немного не доходя до камня, носорог рухнул. Шерстяные бока опали, а шумное дыхание стихло.

Кровавое пятно прерывалось лишь смоляными космами поверженного охотника. Светлая замша, обильно залитая кровью, скрывала переломы. Только неестественные выступы под тонкой кожей выдавали истинное положение вещей.

Косматый тяжело дышал, воздух со свистом входил в проломленную грудь. Охотник попытался пошевелить рукой, пальцы слегка дрогнули, а человек громко застонал.

Мука исказила грубые черты, медвежьи глаза светились гневом и решимостью. С громким криком он сел, руки как плети повисли по бокам, человек смотрел пустыми глазами на сломанную ногу. Казалось он не понимает, что с ним произошло, но мгновение спустя охотник резким движением вышел на колено целой ноги. Секунду человек удерживал равновесие, а затем рухнул лицом на окровавленный наст.

Теплые руки приятно согрели щеки и лоб.

– Так бабочки иногда садятся, когда неподвижно лежишь в траве, – подумал косматый.

Руки куда-то исчезли, охотник открыл глаза, у самого выхода его дома белел силуэт. Косматый не мог определить кто перед ним. Он знал всех животных, что жили на расстоянии двухсот километров, но такое увидел впервые. Самка нежно смотрела на него огромными, голубыми глазами. В том, что перед ним самка у охотника сомнений не осталось едва мужчина взглянул на значительную грудь, выделявшуюся под тончайшей рубахой, достигавшей стройных щиколоток незнакомки.

От мягкого взгляда, влажных глаз у мужчины заныло в груди, а на глаза навернулись слезы умиления. Самка чем-то походила на него, ну конечно потоньше, да и поизящней. Лицо так и вовсе чудное, без волос совершенно, а вот на голове, грива, как у коней. Удивительно, но самка ему нравилась, прежде он не испытывал таких чувств.

Чудная подошла к его спальнику, охотник не чувствовал боли, руки и ноги слушались, не было только сил. Впервые он ощущал себя подобно выпотрошенному оленю.

Сколько не поворачивай все равно тело скручивается, а ноги не держат.

– Лежи, – легкая рука коснулась покатого лба, испещренного глубокими дорожками морщин.

Голос незнакомки трогал особые струны где-то внутри охотника. Ему хотелось, чтобы она говорила, сейчас он мог слушать ее вечно.

– Сколько же сотен лет ты прожил? Один, в глуши, бедолага, – узкая кисть прошлась по глазам, мужчина зажмурился от удовольствия.