Святой Антоний

Или пятое… не помню точно… Однако оно, по любому, из первой десятки.

"Уши и глаза должны быть открыты всегда, при любых обстоятельствах" – этот закон следующий. По очереди, но не по значению.

Двигаюсь, слежу за обстановкой, как капитан Титаренко за воздушным боем. Помните фильм "В бой идут одни старики"? Нет? Напрасно. Я смотрел его дважды.

Вдоль строений, сливаясь со стеной, идёт кто-то ещё. Следом за мной. Кто-то чужой. Хотелось бы добавить "недобрый", но это пустое – других здесь не бывает.

"Хвост?" Очень может быть.

Не хотелось бы.

Я "нарезал" лишний круг вокруг квартала, заглянул в навигатор – полагаю, это стало ошибкой. Экран осветил мне лицо. Враг тоже его рассмотрел.

Оказалось, я почти на месте. До адресата рукой подать: в арку, через двор и на третий этаж…

Идти сейчас? Или выждать?

И первое и второе равноценно опасно.

Сжимаю в руке нож (сердце колотится чаще). Решаю затаиться в арке: "А если кто-то сунется – его печаль. Зарежу".

…А вы думаете, за что мне платят деньги?

На арке, на самом верху дуги – это последнее, что запомнилось отчётливо – лепной купидончик.

Какой-то остряк разукрасил его гипсовые гениталии красным маркером, но это не испортило скульптуру. Озорной кучерявый мальчонка, в кудряшках. Милый…

Шаг в арку. Удар. Я чувствую, что лечу куда-то в бок, цепляюсь за асфальт пальцами, сдирая кожу. В глазах алые искры. Ещё один удар, теперь ногой. По рёбрам. И ещё…

Бьют точно. Прицельно. Профессионалы. В очках ночного видения. Впрочем, эти нюансы я сообразил позднее, а в тот момент решил, что эту боль мне не пережить.

Она разворотит мне грудную клетку, как банку вспарывает консервный нож.

Передышка.

О чём-то тихо переговариваются.

"Мама! Как больно! Как нестерпимо больно!"

Смешок. Потешаются надо мной. Над тем, как я корячусь.

"Полиция? Не может быть… слишком долго меня "пасли". Или они тоже меняет методы?"

Вспомнил о флешке. "Как я её проглочу?" Осторожно потянулся к потайному карману – в лицо влетел ботинок.

Хрустнула кость, будто сдавили пластиковую бутылку. По асфальту полетели кровавые сопли. Я даже удивился: темень вокруг непроглядная, а кровавые брызги замечательно видны. Блестят, будто драгоценные камни.

"Не ёрзай, сука!" – подал голос один из них.

Если были бы силы, я бы рассмеялся. Не ёрзай! И хотел бы поёрзать, да не могу.

"Наше дело простое: ты отдаёшь посылку".

"А если нет?" – спрашиваю.

"Тогда ломаем хребет и забираем посылку". Смешок.