Пыль

Ты потащишь сам?

– Не пизди, не сдохнет он. На хуя его вообще тащить?

– Здесь оставим? Ты ебанутый?

Нет такой загадки вселенной, которую не решит человеческий мозг, если только дать ему свободу и позволить разуму воспарить. Меня били – это было для меня так же очевидно, как и переплетение шнурков на моих ботинках. Хотя может последнее и вызывало ещё некоторые вопросы, а вот факт моего избиения этих вопросов не вызывал.

И мои ребра еще раз взвыли от боли.

Так же меня не интересовало кто именно калечит мое тело, за что, и какие преследует мотивы.

Все это не интересовало меня ни капельки.

– Ну что, уёбок, хорошо тебе? Чё ты молчишь? Ты же любишь попиздеть…

– Ты сам-то не пиздел бы …

Кажется, гоблины над моей головой ругались. На какое-то время боль стала отступать, а я погружаться в спасительное беспамятство. Впрочем, сознания я не потерял (есть у моего организма такая странная особенность), я лишь замечтался.

Мне представилась зеленая трава, целые луга зелёной травы, покрытые этой травой холмы и овраги.

И шла по этой траве девушка с рыжими волосами… Или не рыжими? А может волосы голубые. Или голубыми они стали от того, что голубые круги плыли у меня в глазах.?

Что уж мне та девушка? И что ей я? Почему я мечтаю о ней? Но девушка с рыжими или любого другого цвета волосами, идущая по зеленой траве, это лучше чем то, что окружает меня обычно. Это гораздо лучше, чем то, что окружает меня сейчас. Лучше же я буду мечтать и смотреть на эту чудную зеленую траву, на эти холмы и замок вдалеке.

Замок? Раньше его не было. Но теперь я ясно вижу его на холме. Она идет к нему, к этому самому замку.

– Заканчивай уже…

Да, гоблин прав, надо заканчивать.

Его нога была перед самым моим лицом. Нога в мягких спортивных штанах. Этой ногой он бил меня по ребрам, эту ногу в кроссовке на толстой подошве он ставил до этого на мою голову и эту же ногу гоблин теперь оставил без присмотра у моего лица. Ну что же, значит так тому и быть.

И не раздумывая больше не секунды, я обхватил эту ногу в районе голени руками и изо всех сил укусил. Гоблин даже попробовал было засмеяться, но очень быстро даже до его тупой башки донесся нервный импульс, идущий от терзаемой голени. И в голове гоблина запела страшная песня боли.

– Мать твою, – завопил он, – Он блять… Ебанный в рот … Он же… Пиздец же…

Ему не хватало слов объяснить, что он чувствует в этот момент.