Шанс был невелик

Учился на все оценки, разве что кроме двоек (да и пятёрки, по правде говоря, попадались довольно редко). Именно в это время я увидел Марину – свою одноклассницу, вплоть до вступления в одиннадцатый класс считавшуюся «серой мышкой» в коллективе и, как призрак незаметно перемещавшуюся из класса в класс. Думаю, многие или хотя бы некоторые из вас хотя бы раз в жизни встречали таких людей. Она ни с кем особо не общалась, разве что с парочкой отличниц и только ради того, чтобы вместе выполнить проект, который был предназначен для нескольких человек.

В остальном же о ней никто толком ничего не знал да и не особо хотел знать, так как все считали её скучной, не способной на неформальное общение девушкой. Но всё это было вплоть до той поры, пока весь класс не увидел её в новом свете на линейке в сентябре. Если бы она проходила мимо меня в своём новом образе на улице я не смог бы узнать её, не смотря на то, что лицом она не изменилась. Её образ в корень отличался от того, какой мы её себе представляли на протяжении пяти лет, начиная с шестого класса (начиная с «шестого» класса, потому что именно с этого времени все стали заботиться о том, в чём они одеты и примечать остальных): серые, однотонные бесформенные вещи, никаких аксессуаров, а волосы, в основном, были разбросаны по периметру головы, прикрывая её лицо и как бы отдаляя от остального мира. На линейке же Марина была в чёрных коблуках, чёрных приталенных джинсах, подчёркивающих её плавную линию бёдер, которые обращали на себя взоры любого, кто был на линейке, в том числе и взоры молоденьких учительниц, завистливо представляющих себя на месте этой «чересчур вульгарно одетой», как они в последствии говорили о Марине – той, которая всегда была лучшей учиницей практически для всех учителей, девушке; чёрно-розовой футболке, которая опять же сидела по фигуре и невероятно красивые, горделиво качающиеся из стороны в сторону при каждом её шаге волосы (на этот раз аккуратно собранные в хвост и зафиксированные розовой резинкой). Так же присутствовали аксессуары, придававшие её образу ещё большей утончённости и (не знал, что когда-либо применю это слово к ней) сексуальности.