Солнечная Долина

Тем, что она приняла за свой временный, а может и не временный, приют, оказался мальчик. Она видела его несколько раз на детской площадке перед домом. Он всегда сидел в этом кресле и никогда не играл с другими ребятами. Его тонкие ноги странным образом изгибались. На скрюченных руках пальцы то сжимались, то разжимались. Он криво держал голову и очень мало говорил. Во всяком случае, с ней. Она несколько раз заводила с ним разговор, и он весьма неохотно вступал в диалог. Зачастую вместо него отвечала на ее бесхитростные расспросы взрослая тетя, которая часто была при нем.

Наверное, его мама.

Она, как и он, тоже не пользовалась популярностью среди дворовых детей. Она страдала от репутации своей пьяницы-мамаши, а он – из-за своей слабости. Бывало, она даже заступалась за него, когда ребята обидно дразнили его, а рядом не было его мамы. Детское простодушное сердечко отчаянно нуждалось в друге, и она нашла его в нем – этом беспомощном мальчишке.

– Почему ты сидишь здесь? Тебя что, выгнали из дома? – спросила девочка.

Голосу вернулся звук.

– Н-н-нет, – ответил он. Это простое слово ему удалось выговорить с трудом. Девочка стала переминаться с ноги на ногу – они замерзали. Подошла к двери и встала на коврик.

– И ты называешь это жизнью?! Да это не жизнь, а каторга! Это вечная пытка и мука! И не только для нас – для него тоже! Последний раз прошу тебя – одумайся! Давай отправим его на лечение, а сами заживем нормально – так всем станет легче!

– Я никому его не отдам.

– Раз так, то с меня хватит! Все! Я так больше не могу!

Девочка отчетливо услышала за дверью сердитый мужской голос с визгливыми нотами отчаяния.

Ему отвечал тихий женский. Инстинкт самосохранения велел бежать, и она отскочила от двери за секунду до того, как та с грохотом ударилась об стену и рикошетом захлопнулась. Мимо ураганом пронесся мужчина, не глядя на детей. Затем настала тишина.

– Это хорошо, что он ушел. Теперь тебе можно вернуться, и тебя не будут бить, – экспертно заявила малая, подбоченившись для пущей убедительности.

Мальчик молчал. Она слышала его неровное натужное дыхание. Девочка покосилась на придверный коврик, но опасалась снова встать на него. Как назло, он был единственный на всей площадке.

Дверь снова открылась, на этот раз беззвучно. Вышла та самая тетя. От нее вкусно пахло, и она всегда угощала девочку конфетой, когда та начинала разговор с мальчиком. Устало шаркая ногами по полу, она подошла к креслу. Взялась за ручки и стала разворачивать к двери.