Мятежница

Мятежница

Марина Эльденберт

Марина Эльденберт

Для артанского князя я – всего лишь трофей. Пленная нифрейка, рабыня, с которой можно делать все, что угодно. Кейна Логхарда не зря называют Мраком, его жестокость безгранична, его магия подчиняет княжество за княжеством, его войско непобедимо. Но у меня тоже есть одна маленькая тайна, и я раскрою ее, когда придет время. Время отомстить за всех, кто был мне дорог.ОДНОТОМНИК

Марина Эльденберт, Марина Эльденберт

Мятежница

1

– Амелия!

Я так задумалась, рассматривая покрасневшие листья дикого винограда, которым была увита южная стена замка, что не сразу услышала голос Роуз.

Облюбованную мною скамью скрывал разросшийся кустарник, позволяя наслаждаться уединением.

– Я здесь, – приподнялась и помахала подруге рукой.

– Вот ты где! – Роуз запыхалась, поэтому плюхнулась на скамью и приложила ладонь к груди.

– Ты снова опоздала.

– У меня была причина, – рассмеялась подруга.

Ее лицо раскраснелось, светлые глаза сияли, а губы припухли.

В том, что причина в гвардейце княгини сомневаться не приходилось. Он вот уже месяц ухаживал за Роуз, и был виновником всех ее опозданий.

– Укромное местечко, – заметила подруга, отдышавшись. – Зачем забралась так далеко?

– Потому что тут красиво.

Дальняя часть парка полюбилась мне с тех пор, как я приехала в замок Норг. Единственное место, где можно хоть немного побыть в одиночестве, подальше от взглядов и разговоров придворных. Сегодня выдался особенно теплый для осени день, поэтому я, чувствуя себя кошкой, нежилась на солнышке.

Совсем скоро наступит зима, и скамья станет слишком холодной, чтобы на ней усидеть даже в теплых одеждах.

– А я было решила, что у тебя появился поклонник, – подмигнула подруга.

Кто о чем, а Роуз о поклонниках! Еле удержалась от того, чтобы не закатить глаза.

– Ты же знаешь, это не так.

– Это меня и беспокоит.

– Неужели? – я изогнула бровь.

У Роуз был очень легкий нрав, поэтому и ко всему в жизни она относилась легко.

Иногда чересчур. Верилось с трудом, что ее беспокоило нечто большее, чем жавшие туфли или улыбка гвардейца. Можно сказать, это мне в ней и нравилось – легкость. Мне не хватало этой легкости. Я всегда все принимала близко к сердцу и не умела чувствовать наполовину.

Иногда нас принимали за сестер: темно-русые волосы, белая кожа, тонкая кость. Разве что Роуз была младше и ниже меня на голову, а еще на ее щеках появлялись ямочки, когда она улыбалась.