Черная радуга

Накануне воспитательница, Наталья Ивановна, не более чем двадцати лет от роду, постоянно занимающаяся с интересующей меня группой, уверяла, что не отойдет ни на шаг от своих подопечных, тем более что ей сделали серьезное внушение в кабинете директора. Еще одна жалоба со стороны родителей, и придется искать другое место работы.

Мне с трудом удалось убедить Наташу не смотреть за детьми слишком уж пристально, чтобы дать возможность «злым силам» проявить себя. Она не хотела терять работу, потому как живот ее уже слегка выпирал, но я сумела внушить ей, что это она сама хочет, чтобы преступник был пойман и наказан.

Край газеты мешал мне видеть, где же находится воспитательница. Я не знала, увидела она мальчишку или нет, но, судя по его перемещениям, сорванца пока ничего не беспокоило.

Белобрысый воришка подбежал к детям и, вырвав из рук девочки куклу, бросился наутек.

Обладательница двух тоненьких косичек тут же подняла вой. Все остальные присутствующие граждане и гражданки сопливого возраста поддержали начинание обобранной и принялись реветь.

Я отшвырнула газету в сторону и рванулась наперерез. Наташа уже подбежала к детям и начала их успокаивать, а я понеслась за поганцем. Надо же было такому случиться! Он обернулся. Нас разделяло около двадцати метров, а до забора ему оставалось всего три.

Несомненно, я была быстрее. Но времени почти не осталось для того, чтобы достать его на территории садика. Чудо не произошло. Сорванец нырнул в яму, вырытую под забором, в результате чего отыграл у меня около пяти секунд.

Ни один взрослый человек сразу не сдастся, преследуя удирающего мальчишку или девчонку. Потеряв свое степенное обличье в глазах свидетелей, он будет распаляться с каждым метром все больше и больше. И только одно сможет удовлетворить его – мертвая хватка за шиворот или волосы и следующие за этим гневные вопли: «Ты кто такой?! Откуда ты взялся?! Где твои родители, щенок?!», ну и тому подобное.

После того как я, словно выдрессированная собачка, преодолела барьер и понеслась следом за воришкой, человеческого во мне осталось немного.

Он оказался на редкость быстрым, и мне пришлось заставить себя здорово шевелить ногами, чтобы сократить разделявшее нас расстояние.

Мы понеслись через дворы, будоража воркующих на лавочках бабулек и привлекая внимание прохожих.