Принцип неверности

Поэтому я поспешила закончить разговор:

– Я все поняла, Илья Семенович, буду завтра, ровно в десять утра, – но от соблазна съязвить не удержалась: – Привет зайке!

После чего тут же отключилась. Итак, меня желали нанять на работу в агентство по устройству гастролей под многообещающим названием «Овация-95». Насколько мне было известно, об этой околобогемной организации в нашей тарасовской прессе никогда и ничего не писали. То есть вообще ничего: ни плохого, ни хорошего. А еще я знала, что практически все гастроли знаменитостей, проходившие в Тарасове в последние десять-пятнадцать лет, организовывались этой самой «Овацией-95».

По крайней мере, так было написано в афишах. Конечно, имеет смысл поискать информацию об агентстве в Интернете. Но почему-то у меня была уверенность, что я там вряд ли что-то найду. Какое-то оно скромное, это арт-агентство.

Пока я разговаривала по телефону и обдумывала, где бы подсобрать информацию о будущем клиенте, тетя Мила накрыла на стол и теперь осторожно заглядывала в комнату.

Видимо, пыталась определить, убегу ли я немедленно или все-таки сначала поем.

– Не переживай, тетушка, – улыбаясь, повернулась я к ней. – Сегодня я весь вечер с тобой. Мало того, я даже ночевать буду дома.

– Правда, Женечка? – так и просветлела тетя Мила. – Я так рада, ты даже представить себе не можешь.

Как мало, оказывается, надо моей добрейшей тетке для счастья! Впрочем, до конца сделать ее счастливой я вряд ли решусь, поскольку обзаводиться семьей, по крайней мере в ближайшие лет пять, в мои планы никак не входит.

Увы, но свобода и независимость мне, как это ни прискорбно звучит для тетушкиного слуха, значительно дороже. Хотя тетю Милу я очень люблю и стараюсь не огорчать без нужды.

После ужина, который был, как всегда, великолепен, я ради приличия посидела часок перед телевизором и даже сделала попытку поддержать разговор. Заметив, что тетя Мила мужественно пытается скрыть уже, по-видимому, не первый зевок, я вежливо пожелала ей спокойной ночи и ушла в свою комнату.

Утром я встала, как обычно, – в шесть утра. Вчерашнее невольное нарушение распорядка, кажется, пошло мне на пользу. Я чувствовала себя вполне отдохнувшей и готовой к новой работе. Когда я вернулась с утренней пробежки, из кухни приятно пахло свежесваренным кофе и тостами. Справедливости ради надо заметить, что несколько дней вынужденного поста требовали чего-то более существенного.