Ошибка авеянцев

Большую угрозу для «пожирателя» – так всё ещё называли непокорённые живумцы ненавистный им Авеян, представляет Порес, поэтому он остаётся «на закуску».

II

Сегодня я начинаю понимать, что мы совсем одни, никто нам уже не поможет и что стоит всё же сдаться захватчику Авеяну. Наше правительство после военных действий на юге Пореса объявляет, что, если мы хотим сохранить свои жизни, нашу страну, то мы должны подчиниться покорителю стран. С одной стороны это заявление вызвало разочарование, опустошение, страх и злобу, а с другой стороны чувство защищённости, так как смертей больше не будет, а, значит, мы будем находиться в какой-никакой, но безопасности.

В этот день я пошла учиться в институт с чувством какого-то облегчения и спокойствия за свою жизнь, но, конечно, тяжёлого чувства неуверенности и беспокойства – ненависть к покоряющему Авеяну не утихала. Утром нам объявили, что Порес добровольно попросился войти в состав недавнего нашего врага. Всё произошло так быстро, так стремительно, что никто ничего не смог сделать, даже если бы и хотел.

Я училась в институте государственной службы, и на нас – будущих управленцев всё происшедшее сильно влияло. Все наши студенты прекрасно понимали, что наш институт закроют, как и все учебные учреждения подобного рода, и где мы будем учиться, и будем ли мы вообще учиться, было неизвестно.

И вот в таком состоянии неуверенности за своё будущее мы, поресцы, дожидались обеда. Оставалось где-то полчаса до окончания пары, как послышался далёкий грохот и рёв самолетных двигателей.

Это немного встревожило меня. Наши педагоги покинули аудитории, чтобы посмотреть, в чём дело, как вдруг раздался уже более сильный грохот, отчего даже посыпалась штукатурка с потолка нашего кабинета. Многие наши студенты повыскакивали по направлению к выходу. Последовала очередь таких же грохотов. Я так же, как и все, двинулась по направлению к выходу, становилось жутко и почему-то кружилась голова.

Но я не успела выйти, дверь прямо перед моим носом закрылась.

Мой взгляд упал на окна – по ним снаружи что-то ползало, похожее на гигантских пауков. Такие «насекомые» можно было увидеть на всех окнах кабинета. Несколько живумцев, в том числе и я, забились в углу комнаты подальше от двери и окон. Затем стало совсем плохо, когда окна сами по себе закрылись, то ли по вине тех насекомых. И эти же существа заполняли отверстия между стеклом и ставнями какой-то тягучей жидкостью. Слышались шорохи за дверью.