Вкус фламинго

– Надежда, открывай! – слышался пьяный голос из-за тоненького деревянного полотна, покоцанного недавними визитами Виктора.

– Ага! Щас! – дерзила мать. – Бегу и волосы назад! Иди, Витя! Иди отсюда! Я сейчас милицию вызову. Нечего робят пугать.

– Сашку позови, – сухо спросил отец.

– Нет его, бегает где-то…

– Па!.. – хотел крикнуть его Сашка, но сразу ощутил большую полную мамину руку на своём рте. Он мычал, рыпался и пинался.

Мать по обыкновению зажала непослушныша между отекших ног, чтоб тот не мог рыпнуться, а Ленка, прибежавшая на помощь, держала ему рот.

– Надя, не ври! Куда он ночью пойдёт?!

– Какая ночь?! Одиннадцати нет ещё! Глаза разуй! А сын-то в тебя удался! Весь в тебя кровиночка! Вчера в гараже у Михасика нашла – в карты играл, сегодня не знаю, где шляется!

– Заткнись, стерва! Быть такого не может! – пинал Сашкин отец в двери. – Это всё твоё воспинание!

– Допил! Воспинание! Какое воспинание? Это всё ты! Ни денег, ни товару, ни помощи! Настругал семерых, и до свидания!

– Я настругал?! – кричал разъярённый Сашкин отец.

 – Да я тебя с троими взял! Гуманитарий! Посчитай на досуге!

Сашка уже не рыпался, а просто ждал финала всей этой истории. Он настолько привык, что к нему почему-то никогда не пускают отца, а мать угнетает его всякий раз, когда он начинает ему радоваться, что воспринимал это как само собой разумеющееся.

«Лена, вызывай ментов! Он сейчас нам дверь снесёт – самим потом не сделать!» – шепнула она на ухо старшей дочери. «Ага!» – беззвучно кивнула та и метнулась к зелёному пузатому телефону, стоящему неподалёку на тумбочке.

Девочка запихнула тоненький пальчик в кружочек диска с цифрой «ноль» и прокрутила до металлической отметки, потом то же проделала с «двойкой».

«Па! Беги! Они ментов вызывают!» – отдохнув без Ленкиной руки, прокричал Сашка отцу. «Идиот!» – со злости стукнула его мать.

– О! Санька! А говорили – нету! – в гневе батько ударил по косяку. – Саня! Я тебе конфет принёс! Эй! Слышишь! Эта дура не пускает! Ну да и хрен с ней.

О-о, Семёныч! А ты какими судьбами? Я, вроде, подкрепление не вызывал! Сашка, слышь! Семёныч пришёл! Слышишь?! Матка твоя – дура! Опять участкового позвала… А чего его звать-то? Сами что ли не разберёмся?

Мать сидела на корточках под дверьми, и в её глазах угадывался вопрос: «Уйдёт или не уйдёт? Неужели снова драться?»

***

На лестничной площадке второго этажа разговаривали два бывших друга: Витька Александров и Никита Семёнович Байцев.