Альтернативное видение

Вдруг в её воображении появилась их встреча, казалось, что она отчетливо видела лицо перед собой. Всего-навсего мираж.

Хотя она сама ведь и не давала наводок, а напротив, любила любые методы дешифровки, прохождения увлекательных ментальных лабиринтов. Так ведь существенно интереснее. Тем не менее, он справился слишком быстро. Даже чересчур.

Фелиция решила взглянуть на экран телефона, вспомнив о пропущенном вызове. Номер телефона был полон загадочных комбинаций из девяток: напоминало массовый обзвон или службу такси.

И все же Фел решила набрать:

– Кхм. Да. Алло, – отозвались на другом конце провода.

– Здравствуйте. Я получила ваш вызов…

– Фелиция, – прервали её голос, – это я. Роб. Хотел убедиться, что вы не померещились мне вчера. Если не возражаете, жду вас в пять вечера у Собора, – отрезал он.

– Что ж, Роб… – она почувствовала легкую тошноту, – да, давайте в пять. До встречи, – вымолвила она, – надеюсь… надеюсь, вам хорошо спалось.

– Да, спасибо. До вечера.

Стоит сказать, что Фелиция обычно не была сговорчивой и столь послушной, но ей казалось чрезвычайно естественным согласиться с ним и просто покладисто следовать его инструкциям.

Это было бы вполне обыденное утро воскресенья, если бы не его звонок с этого загадочного номера. Возможно, кто-то бы начал рассуждать о том, куда именно они пойдут, почему именно у Собора, что следует надеть на эту встречу и обдумывать прочие внешние факторы; но Фелиция попросту решила не терзать себя подобными измышлениями, потому что от них обыкновенно пропадало то самое ощущение тайны, которое уже между ними появилось.

Фелиция погладила Шредингера, развалившегося на белом пушистом ковре. Кот всегда спал у нее в ногах и дожидался её прихода, во сколько бы это ни происходило. Выходит, они вдвоем были семьей.

– Милый мой милый! – сказала Фел. Глаза будто игрушечные: как с картинки.

У кота и правда были удивительно ясные золотисто-зеленые глаза, такие чистые, как будто из стекла. Было в нем что-то от персонажей Миядзаки. Наверное, поэтому Фел дала ему такое необычное имя.

Она уткнулась в его мягкую шерсть и вдохнула запах шампуня; лапой он мягко коснулся её щеки. Фел подумала, что все-таки совсем неспроста назвала его Шредингером. Да и вообще: нам ведь всегда приходится балансировать между двумя пограничными состояниями.