Альтернативное видение

Хлопья снега падали и вихрем поднимались у фонарных столбов, отбрасывая непропорциональные тени. Он крепко сжал её окоченевшие руки.

– Все-таки можете простудиться. Даже если эйфория. В эйфории еще проще заболеть, – заметил он.

Фел хотела что-то возразить, как внезапно его окликнули:

– Роб! Как там твоя Игги? Все такая же красавица? Ох, как она поет! – сказала рыжеволосая девица в зеленом, – она где-то здесь? Я обожаю вашу пару!

Фел отчего-то стало крайне неловко. Внутри неприятно клокотало.

– Вы… вы встречаетесь с певицей? – вымолвила Фел.

– Я… да, то есть нет. Это сложно.

– Простите. Мне пора, – откликнулась она.

Энн с кем-то болтала, Фел накинула шубу, которая висела в фойе, выскочила на тротуар и поспешно поймала такси. Он крикнул:

– Постойте! Как вас найти?

– Попытайтесь сами. Я не даю наводок. Да может это вовсе и ни к чему.

Она торопливо села на кожаное кресло блестящего бьюика, захлопнула за собой дверь и попыталась восстановить неровное дыхание.

А тем временем комета уже начала свой путь.

«Все-таки он не один. Как глупо вышло» – подумала она.

Что же тогда произошло? Было ли это и правда касание Бога?

Быть может Бога, а быть может и дьявола. Это нам с вами предстоит узнать.

3. Ирреальность/Планетарий

Об одной и той же вещи утром мы думаем одно, вечером – другое. Но где истина – в ночных думах или в дневных размышлениях?

Альбер Камю

В такси её немного потряхивало.

Водитель довольно лихо выруливал по серпантину. Все казалось нереалистичным и незнакомым: пейзажи за окном, её внутреннее состояние, этот вечер, в конце концов.

– Откройте, пожалуйста, окно. Мне нехорошо, – сказала Фелиция.

– Да, минутку, мисс.

Голова была тяжелая и туманная, кончики пальцев неприятно кололо, она поежилась от холода. «Нужно непременно лечь спать как можно раньше» – подумала она.

Телефон. На экране появилось какое-то оповещение. Стало и не по себе и одновременно радостно.

Как-то двойственно.

Надо сказать, у Фелиции существовали два непременных показателя тревожности, которые работали всегда: холодная скользкая рыба, отчаянно бьющаяся и трепещущая внутри и молоток, стучавший в висках, отбивая стройный ритм. В то мгновение ощущалось нечто смешанное: и ледяное существо внутри, и стук в голове. «Успокойся, это наверняка преувеличенная реакция. Просто оповещение» – размышляла она.